Пройти пролезть через игольное ушко значение. «Же», или «игольное ушко размером с верблюда. Свт. Кирилл Александрийский

Подавляющее большинство ошибок при толковании Писания делается не из-за того, что человек не знает греческий язык, или плохо понимает принципы герменевтики, а всего лишь из-за обычной невнимательности. Иногда, маленькое слово, состоящее только из двух букв, может иметь огромное значение. Вот, например, такое слово как «же». Всего-то навсего усилительная частица (так это маленькое слово называется в Русском языке). Она показывает взаимосвязь с предыдущим текстом и помогает правильно его понять. Но оно в состоянии диаметрально изменить наше представления о прочитанном. Конечно, дело не в самой частице, а в контексте, который она побуждает исследовать, дело в вопросах, на которые она может нас навести. Она как крючок, которым можно зацепить весомую рыбку. Какую большую и заметную роль может сыграть такое маленькое и незаметное слово как «же» рассказывает Владислав Насонов.

Есть весьма распространённое неверное толкование относительно «игольных ушей» и чтобы это понять достаточно посмотреть контекст. Хочу дать некоторые пояснения по данному вопросу и предлагаю одно интересное экзегетическое наблюдение по тексту 19 главы Матфея . Мы рассмотрим вопросы про богатого юношу, желающего войти в жизнь вечную, игольные уши и верблюдов, и про тех кто же всё же может спастись.

Давайте ещё раз проследим всю историю. Богатый юноша подходит к Мессии и говорит Ему: «Что сделать мне доброго чтобы наследовать жизнь вечную?» (Мф 19:16) Я думаю эта фраза очень важна. Подобным образом формулируется вопрос у всех синоптических евангелистов - «что мне делать» у Марка, «что мне сделать» у Луки. Как подмечает Дональд Карсон, юноша не видел взаимосвязи между Иисусом и вечной жизнью. По всей видимости он считал, что вечная жизнь обретается чрез исполнения заповедей Закона. Иными словами, он верил в спасение делами.

Андрей Миронов. “Если хочешь быть совершенным” (фрагмент)

Христос ему отвечает что нужно соблюдать заповеди. На что юноша отвечает, что все заповеди он сохранил от юности. В данном случае неважно правда ли это, или он преувеличил свои способности. Лично я сомневаюсь, что он в полной мере исполнял все перечисленные заповеди. Важно другое - Христос предлагает ему путь спасения – пойди продай всё имение свое и следуй за Мною. Очевидно, что в данном случае повеление о продаже имущества было дано непосредственно данному человеку в данной ситуации, и Бог преследовал определённую цель. Мы ясно понимаем из текста евангелия, что для спасения не требуется полной продажи всего своего имущества, тогда какую же цель преследовал Господь в данном случае?

Довольно часто слышал проповеди осуждающие богатого юношу, мол, он такой-сякой отошел с печатью, трудно что ли было исполнить что ему Иисус повелел? Но давайте вдумаемся: если бы от всех нас для спасения требовать продажи всего, что мы имеем - дома, машины, имущества… и остаться в одной одежде на улице,… много ли было бы тогда спасающихся? Если бы обязательным условием для крещения было условие, которое Христос поставил богатому юноше - много ли было крещаемых? Можно смело сказать, что условие крайне тяжелое, и требовать такого может только лишь Бог. Но прежде чем говорить о целях, которые преследовал Господь, давайте обратимся к последующим действиям. Юноша отошел с печалью и Христос ученикам Своим сказал: «истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное; Также говорю вам: легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому войти в Царство Всевышнего» . И вот здесь наступает самое интересное.

Генрих Гоффман. Христос и богатый юноша, 1889 г. (фрагмент)

В наше время, в христианских (и не только) кругах бытует распространённое мнение, что чем богаче человек, тем ему труднее прийти к спасению. Это мнение базируется на том, что у богатого много искушений, ему от много надо отказываться, и так далее. А бедному проще. Вспомним слова Агура: «нищеты и богатства не давай мне, питай меня насущным хлебом, дабы, пресытившись, я не отрекся Тебя и не сказал: „кто Господь?“ и чтобы, обеднев, не стал красть и употреблять имя Бога моего всуе» (Притч 30:8-9). В общем с ветхозаветных времен люди понимали, что богатому тяжело идти к Богу. Так вот, в нашем понимании, богатому тяжело, а бедному легче войти в царство Божье. Но так ли думали ученики?

И вот здесь нам поможет частица «же»: «Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись?» (Мф 19:25). Это «же» есть во всех Евангелиях, где описывается данная история. Обратите внимание - ученики изумились. Матфей использует слово производное от εκπλασσω , что означает быть вне себя от удивления, поражаться, изумляться. То есть они весьма и весьма удивились сказанному и отвечали «так кто же может спастись?» . В качестве «же» употребляется слово άρα , которое более верное перевести как «тогда» . Мы часто соединяем «же» и «тогда», говорим: «если не он, то кто же тогда?» . Вот, например, чемпион мира по прыжкам не смог взять какую-то высоту и мы говорим: «если уж Хавьер Сотомайор не взял эту высоту, то кто же сможет её взять?». То есть предполагается, что тот о котором так говорится может сделать это лучше других. То есть значение фразы, которую сказали Христу ученики, таково: «Если богатым трудно спастись, то как вообще кто-то может спастись?»

Итак, ученики предполагали, что богатому юноше проще других людей войти в царство Небесное. Тут можно сделать два важных вывода:

Первый: если предположить, что такие ворота как «игольные уши» были в Иерусалиме, то тогда абсолютно никак не согласуется крайняя степень удивления учеников. Ведь по истории, верблюд мог пройти сквозь эти ворота, став на колени. То есть это не невозможное действие. По степени изумления учеников можно лишь сделать вывод, что ворот таких никогда не было. Тем более этот факт подтверждается историческими свидетельствами. Об этом в частности пишет Егор Розенков. Об этом же говорят Гордон де Фи и Дуглас Стюарт, в своей книге «Как читать Библию и видеть всю её ценность». Крейг Киннер также подмечает, что теория относительно ворот не выдерживает никакой критики.

Есть еще один интересный факт, забивающий гвоздь в крышку гроба данной теории: Гордон де Фи указывает, что первый раз данное толкование встречается аж в 11 веке и принадлежит оно монаху Тоефелакту. По всей видимости монах не мог соотнести богатые пожертвования, храмы и земли, принадлежащие церковникам с этим простым и недвусмысленным сравнением, вот и придумал толкование.

Также, все основные комментарии, которыми я пользуюсь указывают на несостоятельность данной теории про ворота. В частности Мак Артур и Макдональд говорят об этом, а Мэтью Генри и Библейские толкования Далласской Богословской семинарии даже не считают нужным что либо доказывать относительно этой теории про ворота. Карсон вообще опускает этот момент. Только лишь Баркли упоминает о воротах в положительном контексте, и то, его аргументация ограничивается лишь словом «говорят, что были такие ворота». Об уровне данной аргументации и говорить не стоит. Справочники, которыми я пользуюсь, также указывают теорию про ворота как альтернативную, или возможную, при этом не приводя никаких исторических свидетельств.

Те самые, современные, «игольные уши» которые показывают туристам

Есть только одно, что смущает: те кто бывал в Иерусалиме, видели своими глазами данные ворота. По крайней мере, гид им рассказывал. С такими людьми бесполезно дискутировать, потому что у них есть мощное основание их веры в чудесные ворота: это собственное впечатление (видели своими глазами), и слова гида, которым они доверяют больше чем серьезным исследователям и контексту Писания. Однако скажу, что Иерусалим со времен Христа многократно переходил из рук в руки разных правителей и империй, его то разрушали, начиная от знаменитой осады Тита в 70 году, то заново отстраивали. Да и современная стена, окружающая Иерусалим была построена при султане Сулеймане Великолепном в средние века. Так что если и есть сегодня в Иерусалимской стене таки ворота, то построили их уже исходя из неверного толкования Теофелакта. Да и нет ничего удивительного, что для туристов в Иерусалиме какую-то бойницу назвали игольными ушами. Ведь как было бы обидно приехать в Иерусалим и не найти там известных ворот, а так одно удовольствие туристам - фотографии, впечатления. Короче говоря, первый вывод из данного текста - таких ворот никогда не было в Иерусалиме. И имеется ввиду обычное ушко от иголки.

Относительно того не канат ли имеется ввиду вместо верблюда, скажу, что я не думаю. Потому что во-первых, это упоминается в трех Евангелиях, а вариант такого искажения сразу в трех Евангелиях стремится к нулю. А во-вторых, подобная фраза встречается в древней литературе, по крайней мере в Талмуде и в Коране. Хотя в данном случае верблюд или канат - все едино, не притолкнуть в ушко иголки. Так что, Христос сказал ученикам: богатому спастись невозможно! Как пишет Макдональд «Господь говорил не о трудности, а о невозможности. Говоря проще, богатый человек просто не может спастись».

Борис Ольшанский. Изгнание торгующих из храма

Второй же важный вывод из этой истории, заключается в том, что в отличие от нас, ученики Христа имели не представление о том, что богатому сложно спастись. Наоборот! Они считали, что богатому проще наследовать жизнь вечную. Думаю, на это есть две причины: во-первых, богатство для современников Христа означало благоволение и расположение Божье (как для некоторых и сегодня) . Хотя, очевидно, что Ветхий Завет этого не подтверждает никоим образом. А во-вторых, богатый человек может больше класть в сокровищницу, может больше делать добрых дел. Соответственно, имеет больше шансов на вечную жизнь, если понимать что билет в Царство Божье покупается делами.

Вспоминаем, какое было представление у богатого юноши: «что сделать мне доброго». Юноша понимал, что вечную жизнь можно заработать добродетелью. Христос показал истинную высшую планку добродетели - продай все и раздай нищим. Планка практически невыполнимая для этого юноши, которая должна была и обратить его взор на Христа. Я думаю, Господь преследовал именно эту цель - разрушить это ложное представление о спасении делами. Повелев продать все Он на эмоциональном уровне донес до сознания юноши простую мысль - ты никогда не спасешься своими делами, ты никогда не сможешь спастись сам без Меня. Никогда. Позже Он вновь указывает ученикам на эту истину - делами невозможно спастись, только лишь через веру и следование за Иисусом (Бог может спасти тебя).

Кстати, обратите внимание на свои чувства, когда вы читаете эту историю - возникает ли у вас удивление и ужас? Как вы воспринимаете себя - вам проще чем юноше войти в Царство Божье или сложнее? Дело в том, что эмоционально мы себя не причисляем к богатым и автоматически понимаем, что это им, богатым надо оставить поклажу и вставать на колени вползая в небо, а мы уж то туда влетим. И если апостолы, слыша это сравнение, воспринимали себя как слона, то мы ощущаем себя как максимум ниткой, которая легко пройдёт в игольное ушко.

История этого места началась более двух тысяч лет назад. В то время здесь была окраина древнего , и располагалась одна из угловых сторожевых башен с городскими воротами. Строил эти стены царь Ирод. И сегодня здесь можно видеть древнюю каменную кладку с характерной иродианской обтеской по краям камней.

Ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие

Александровское подворье было построено на приобретенном Российской Империей участке, который находился в непосредственной близости от . Изначально планировалось на этом месте строительство консульства, но при расчистке местности были обнаружены остатки древних сооружений.

Непосредственно системные раскопки были начаты Императорским Православным Палестинским Обществом в 1882 году. Меценатом выступил его председатель – великий князь Сергей Александрович. Наблюдение и руководство в этом деле было поручено архимандриту Антонину (Капустину), который возглавлял Русскую Духовную миссию в Иерусалиме с 1865 по 1894 годы. Непосредственно раскопки проводил немецкий архитектор и археолог, блестящий знаток Иерусалимских древностей Конрад Шик.

Во время раскопок были найдены остатки городской внешней и внутренней стены, арка с двумя колоннами, остатки церкви, построенной Святой царицей Еленой в IV в. Конрад Шик определил форму ворот в стене. Это сразу вошло в систему христианских святынь , как «порог Судных врат», через которые Иисус Христос покинул город, следуя к Голгофе.

Стало понятно, что на таком месте, ценном для всего христианского мира, а также единственном месте Крестного пути, принадлежащем Русской Православной Церкви, строительство российского консульства неуместно. Было принято решение возвести здесь храм. Но возник ряд проблем, поскольку строительство церкви на подворье требовало согласий Иерусалимского Патриархата, католического духовенства и турецкого правительства. Глава османской империи запрещал любое строительство на подвластных ему территориях, католики стояли на страже своих интересов, а Иерусалимская церковь заявила свой протест официально, опасаясь того, что русская церковь будет находиться рядом с главной святыней христианства – Храмом Воскресения Христова. Одним из условий Иерусалимского Патриарха о принадлежности церкви было категорическое заявление о том, что церковь должна принадлежать царской фамилии, а не Палестинскому Обществу, в доме которого она будет находиться.

Благодаря дипломатическим способностям архимандрита Антонина Капустина и всего дипломатического русского представительства на Востоке согласование было подписано, а церковь на подворье с приютом для паломников общей площадью 1433 квадратных метра была освящена 22 мая 1896 года в честь Святого Благоверного князя Александра Невского.

Храм во имя князя Александра Невского – это самое большое помещение подворья. Украшает его деревянный резной двухъярусный иконостас, ведущий свою историю ещё с византийских времён. Высота литургического зала 10 метров, длина 22 метра. В центре церковного зала перед иконостасом стоит каменный престол, который учёные и археологи относят к придельному храму базилики царя Константина, возведённого им в IV веке. В торце западной стены висят 14 живописных икон в чёрных рамах на подрамниках, открывающих верующим святые лики подвижников веры Христовой.

На восточной стороне храма расположено тройное окно-витраж с изображением Распятия с предстоящими Богоматерью и святым Иоанном Богословом.

Помещения большого двухэтажного Александровского подворья предназначались для храма, комнат паломников, приемных залов, библиотеки и музея с богатой и интересной экспозицией.

На первом этаже Подворья сразу же при входе расположена Приёмная комната или как называют её «Царская». Следует уточнить, что ни император Александр III, ни Николай II никогда здесь не бывали. Возможно, название произошло от интерьера этого зала и царских портретов.

На второй этаж Александровского Подворья ведёт старинная деревянная лестница, выходящая в коридор и объединяющая комнаты для священнослужителей, библиотеку и архив.

В подвальном помещении Подворья два коридора объединяют три небольшие комнаты, предназначавшиеся ранее для проживания служащих и цистерну, вмешавшую 15,760 вёдер воды.

11. На продольных боковых стенах храма Александра Невского находятся 18 живописных образов (3 метра высоты и 2 метра ширины) работы профессора Санкт-Петербургской Академии художеств, члена Императорского Православного Палестинского Общества Н. А. Кошелева.
– Христос в Гефсиманском саду (1890-е)
– Моление о чаше (1891)
– Лобзание Иуды (1890)
– Иисуса Христа ведуть на суд (1892)
– Отречение апостола Петра (1892)
– Обвинение Христа (1894)
– Иисуса Христа ведут к Пилату (1893)
– Пилат умывает руки (1895)
– Иисус Христос на допросе у Понтия Пилата (1895)
– Симон несёт Крест Спасителя (1900)
– Не плачьте, дщери Иерусалимские (1899)
– Перед Распятием (Шествие Иисуса на Голгофу) (1900)
– Распятие (Прободение ребра Иисуса воином) (1900-е)
– Снятие с креста (1897)
– Приготовление к погребению Иисуса Христа (1894)
– Богородица у Гроба Господня (Положение во Гроб) (1894)
– Жены мироносицы у Гроба Господня (Воскресение Христово) (1896)
– Сошествие во ад (1900)

12. Вдоль северной и южной стен храма находятся 16 образов аскетов, праведников и исповедников. Образы святых исполнены в строгой живописной манере в рост, в строгих чёрных монашеских рясах, с нимбами на золотом фоне. Это святой Предтеча и Креститель Господень Иоанн, Андрей Первозванный, Георгий Победоносец и преподобный Харитон Исповедник, Иоанн Дамаскин и Порфирий, архиепископ Газский, великий Варсонофий и архиепископ Кирилл Алевский, преподобные Иоанн Хозевит и Феоктист Постник, Герасим Иорданский и Илларион Великий, Феодосий Великий и Савва Освященный, Евфимий Великий и Великий равноапостольный император Константин и его мать святая равноапостольная Елена.

Караван верблюдов в игольном ушке. Высота верблюдов-0,20-0,28 мм.Работа мастера микроминиатюры Алдунина Николая http://nik-aldunin.narod.ru/

Все, конечно, знают поразительные слова Христа в заключительной части эпизода с богатым юношей: «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие » (Мф.19,24). Смысл речения очевиден: богатый, если он не оставит свое богатство, в Царство Небесное попасть не может. И дальнейшее повествование это подтверждает: «Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись? А Иисус, воззрев, сказал им: человекам это невозможно, Богу же всё возможно » (Мф.19,25-26).

Святые отцы «игольные уши» понимали буквально. Вот, например, что пишет св. Иоанн Златоуст: "Сказав здесь, что неудобно богатому войти в царство небесное, далее показывает, что и невозможно, не просто невозможно, но и в высшей степени невозможно, что и объясняет примером верблюда и игольных ушей " /VII:.646/. Если же богатые и спаслись (Авраам, Иов), то только благодаря персонально подаваемой Господом сугубой благодати.

Однако некоторым, по немощи своей жаждущим богатства, такой вывод крайне не нравится. И потому они настойчиво пытаются его оспорить.

И вот в новое время появилось мнение: «игольные уши» - это узкий и неудобный проход в иерусалимской стене. «Вот, оказывается, как! - обрадовались люди, - а то нагнали страху: разве верблюд сквозь игольное ушко когда-нибудь пролезет. А вот теперь богатый все-таки может наследовать Царство Небесное!». Однако ситуация с этими воротами крайне неоднозначная. С одной стороны, «игольные уши» - это реальность. Они расположены на обнаруженном археологами фрагменте Иерусалимской стены, которая сейчас является частью архитектурного комплекса Александровского подворья в Иерусалиме. Это красивое здание было построено архим. Антонином (Капустиным) в конце XIX в. и ныне принадлежит РПЦЗ. Так что и сейчас паломники могут спокойно туда зайти и забраться в узкий, доступный только для нетолстого человека, проход, о котором и говорят, что это те самые «игольные уши» - мол, основные ворота на ночь закрывались, но путники могли проникнуть в город через эту дыру. Немецкий археолог Конрад Шик, производивший раскопки, датировал этот фрагмент стены III-IV вв. до р.Х. Но вот беда - ни в одном древнем источнике о таких воротах не упоминается, все ранние комментаторы Евангелия о таком толковании не знают, а евангелист Лука, приводя это речение (Лк.18,25), вообще использует термин «белоне», означающий хирургическую иглу... Так что это лишь гипотеза, и очень шаткая. Но уж очень желанная, так что теперь об этих воротах в Иерусалимской стене можно прочесть в любой книжке, затрагивающей имущественное учение Церкви.

Однако радость любителей сочетать Бога и маммону оказывается преждевременной. Даже если Спаситель имел в виду «игольные уши» именно в смысле ворот, то они оказались настолько узки, что, чтобы пройти через них верблюду, его необходимо разгрузить, освободить от всех грузов на спине, иначе говоря, «раздать все нищим». Но в таком случае богатый, нагруженный как верблюд своим богатством, превращается уже в бедного, свободного от богатства, а значит, имеющего дерзновение к горнему восхождению. Иначе говоря, все равно для спасения есть один путь: «все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мною » (Лк.18,22).

Впрочем, делалось еще много попыток ослабить высказывание Господа. Изобретательные богословы, оставив в покое «игольные уши» (кстати, в греческом тексте множественного числа нет), обратились к «верблюду» и, заменив одну букву, решили, что это канат ("верблюд" и "канат" - камэлос и камилос). Тем более, что арамейское слово «гамла» означает как раз и «верблюд» и «канат». А уж после из каната сделали «веревку», то даже на «нитку из верблюжей шерсти». Но даже в последнем случае изменить смысл высказывания Спасителя так и не удалось - у верблюда оказалась настолько грубая шерсть, что нитка, сделанная из нее, скорее напоминает веревку и не пролезет ни в одно игольное ушко.

Не лучше ли оставить в покое эту удивительную гиперболу, которая настолько поражает воображение, что сразу запоминается на всю жизнь.

Николай Сомин

Все, конечно, знают поразительные слова Христа в заключительной части эпизода с богатым юношей:

«удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф.19,24).

Смысл речения очевиден: богатый, если он не оставит свое богатство, в Царство Небесное попасть не может.

И дальнейшее повествование это подтверждает:

«Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись? А Иисус, воззрев, сказал им: человекам это невозможно, Богу же всё возможно» (Мф.19,25-26).

Святые отцы «игольные уши» понимали буквально. Вот, например, что пишет св. Иоанн Златоуст: "Сказав здесь, что неудобно богатому войти в царство небесное, далее показывает, что и невозможно, не просто невозможно, но и в высшей степени невозможно, что и объясняет примером верблюда и игольных ушей" /VII:.646/. Если же богатые и спаслись (Авраам, Иов), то только благодаря персонально подаваемой Господом сугубой благодати.

Однако некоторым, по немощи своей жаждущим богатства, такой вывод крайне не нравится. И потому они настойчиво пытаются его оспорить.

И вот в новое время появилось мнение: «игольные уши» - это узкий и неудобный проход в иерусалимской стене. «Вот, оказывается, как! - обрадовались люди, - а то нагнали страху: разве верблюд сквозь игольное ушко когда-нибудь пролезет. А вот теперь богатый все-таки может наследовать Царство Небесное!».

Однако ситуация с этими воротами крайне неоднозначная. С одной стороны, «игольные уши» - это реальность. Они расположены на обнаруженном археологами фрагменте Иерусалимской стены, которая сейчас является частью архитектурного комплекса Александровского подворья в Иерусалиме. Это красивое здание было построено архим. Антонином (Капустиным) в конце XIX в. и ныне принадлежит РПЦЗ. Так что и сейчас паломники могут спокойно туда зайти и забраться в узкий, доступный только для нетолстого человека, проход, о котором и говорят, что это те самые «игольные уши» - мол, основные ворота на ночь закрывались, но путники могли проникнуть в город через эту дыру.

Немецкий археолог Конрад Шик, производивший раскопки, датировал этот фрагмент стены III-IV вв. до р.Х. Но вот беда - ни в одном древнем источнике о таких воротах не упоминается, все ранние комментаторы Евангелия о таком толковании не знают, а евангелист Лука, приводя это речение (Лк.18,25), вообще использует термин «белоне», означающий хирургическую иглу... Так что это лишь гипотеза, и очень шаткая. Но уж очень желанная, так что теперь об этих воротах в Иерусалимской стене можно прочесть в любой книжке, затрагивающей имущественное учение Церкви.

Однако радость любителей сочетать Бога и маммону оказывается преждевременной. Даже если Спаситель имел в виду «игольные уши» именно в смысле ворот, то они оказались настолько узки, что, чтобы пройти через них верблюду, его необходимо разгрузить, освободить от всех грузов на спине, иначе говоря, «раздать все нищим». Но в таком случае богатый, нагруженный как верблюд своим богатством, превращается уже в бедного, свободного от богатства, а значит, имеющего дерзновение к горнему восхождению. Иначе говоря, все равно для спасения есть один путь: «все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мною» (Лк.18,22).

Впрочем, делалось еще много попыток ослабить высказывание Господа. Изобретательные богословы, оставив в покое «игольные уши» (кстати, в греческом тексте множественного числа нет), обратились к «верблюду» и, заменив одну букву, решили, что это канат ("верблюд" и "канат" - камэлос и камилос). Тем более, что арамейское слово «гамла» означает как раз и «верблюд» и «канат». А уж после из каната сделали «веревку», то даже на «нитку из верблюжей шерсти».

Но даже в последнем случае изменить смысл высказывания Спасителя так и не удалось - у верблюда оказалась настолько грубая шерсть, что нитка, сделанная из нее, скорее напоминает веревку и не пролезет ни в одно игольное ушко.

Не лучше ли оставить в покое эту удивительную гиперболу, которая настолько поражает воображение, что сразу запоминается на всю жизнь.

Николай Сомин

Родион Часовников , член союза журналистов России

Все мы слышали выражение: «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому войти в царствие небесное». Многие из нас знают, что это не просто древняя пословица, а евангельские слова (Евангелие от Матфея, гл. 19, ст. 24; Евангелие от Луки, гл. 18, ст. 25).

Некоторые толкователи полагают, что разницу размеров можно несколько сократить. Так, одни утверждают, что под «игольным ушком» следует понимать узкие ворота Иерусалима, через которые не мог пройти груженый верблюд. Другие считают, что вместо слова «верблюд», в правильном переводе будут слова: «толстая веревка» или «канат». Мы непременно хотим сохранить хоть какую-то надежду или иллюзию, что можно проскочить, обойти неудобные законы и закономерности. «Ну, может быть «поднапрячься» и «втиснемся», может быть все не так строго и фатально…»

Автор статьи ни в коем случае не возражает против толкования библейских текстов с учетом исторических реалий и научных данных. Но даже с приведенными оговорками и вариантами толкований суть остается неименной: достижение богатства, как правило, сопряжено с поступками хищными, нечестными, немилосердными. Привязанность к богатству и роскоши, чаще всего, убивает в человеке духовную жизнь, нравственный стержень, сострадание, стремление к идеалу… Может быть существуют исключения, но мы сейчас говорим о том, что больше распространено и подтверждается бесчисленными примерами истории и нашей жизни.

Одним из тех, кто неправедно наживал свое состояние, считался среди иудеев апостол и – прежде своего апостольства, в то время, когда не был еще учеником Христовым. Он, как известно, был тогда мытарем, то есть сборщиком податей. Как и все завоеванные римлянами земли, Иудея была обложена податью в пользу Рима. Мытари собирали эту дань, а нередко ради своего обогащения взимали с народа много больше, чем положено, пользуясь защитой властей. Мытарей воспринимали как грабителей, людей бессердечных и алчных, презренных агентов (из среды евреев) враждебной языческой власти.

Не принято было садиться за один стол с мытарем, как не принято было делить трапезу с самыми нечестивыми и грешными людьми, изгоями общества. В современном мире все иначе: многие почтут за честь разделить трапезу с теми, кто неправедно обогатился, особенно если эти богатства несметны. А часто ли кто-то за такой трапезой напомнит владельцу большого состояния о совести, о милосердии? Только не нужно путать с милосердием пошлые игры в «благотворительность», когда какая-нибудь персона летит на личном самолете в обществе журналистов и операторов «решать» «проблемы» африканских беженцев, или когда сто миллионеров вместе много лет восстанавливают один храм, который первоначально был построен на скромные пожертвования простых людей.

Но редко, кто из наших современников присядет за стол олигарха, чтобы призвать его к перемене пути, чтобы напомнить ему о вечности…

А в те далекие времена, когда люди удивились, увидев Христа в обществе Матфея: «Как это Он ест и пьет с мытарями и грешниками?», Господь ответил:

Не здоровые имеют нужду во враче, но больные. Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию. С этих пор, Матфей, оставив все свое достояние, пошел за Христом (Евангелие от Луки, гл.5, ст.28).

Итак, Апостол и евангелист Матфей – святой, который прежде своего следования за Христом был жизнью своей связан с деньгами, с суетными и мнимыми благами этого мира. Пожертвовав своим богатством и весьма доходным в те времена промыслом мытаря, он предпочел путь ученика, последователя Христова, - путь смирения, бедности, мученичества. Он выбрал тот путь, который ведет в Горнюю обитель.

Мы не будем сейчас пытаться ответить на вопрос: «может ли человек, не отказавшись от богатства, сохранить прямоту своего пути?» Мы лишь вспомним, что богатства наших современников, нажитые в лихие девяностые, редко окажутся более чистыми, чем те, что собирал мытарь Матфей.

Через выбор апостола Матфея нам открывается образ для понимания – где подлинная цель, а где мнимая, где наше призвание, а где лишь средство для достижения результата.

В наши дни тот, кто многое смог приобрести в материальном плане, часто гордится каким-то превосходством над окружающими. Он уверен, что его умения, или разум, или интуиция гораздо масштабнее, нежели у тех, кто имеет меньше доходов. И такой человек меряет людей по денежному «курсу». Иначе говоря - он выше всех, кто беднее его, и ниже всех, кто его богаче.

Изо дня в день мы сталкиваемся с таким подходом. Сильные мира сего нередко считают его нормальным. Но, бесспорно, это глубоко ущербный подход. И не только потому, что Господь не вменит нам в заслугу наше благосостояние. Важнее другое. Превозносясь над нуждающимися, ощущая себя вершителями их судеб, вольными принимать решения или пренебрегать людьми, распорядители денег перестают видеть за своей игрой и человека и свой шанс на Спасение.

Кому-то в этой жизни достались дачи и дорогие машины, кому-то доброе сердце, кому-то мудрость, кому-то нищета (во испытание, которое тоже нужно пройти достойно).

Но, любое обладание – это, прежде всего, ответственность перед Творцом. Ибо, все, что мы имеем хорошего – это Божий Дар, данный для исполнения нашего призвания. А все, что мы имеем дурного – определенно не повод для гордости.

Каждую попытку отказать в милости надо соотносить с Евангельской Правдой и совестью, а не со своей псевдоправдой. Не со своим циничным «мерилом», настроенным, на отношение к состоятельности, коммерческой или политической целесообразности.

Именно осознание большей ответственности, а не более значительных прав, – нормальная реакция на богатство. Дается оно совсем не для того, чтобы забрать с собой в могилу, или доставить себе максимум удовольствия, или распоряжаться чужой волей по своему произволу...

Еще один важный аспект затронутой проблемы – отношение состоятельного человека, считающего себя православным, к церковной благотворительности.

Вот он решил пожертвовать средства на храм. Увидит ли он, заглянув в свое сердце, что его жертва похожа на лепту евангельской вдовицы. Что он отдал, имея миллионы, – положенную десятину или медный грош. Её копейка была велика – а эти деньги, может быть, не стоят ничего. Но самое главное, – с каким намерением, с какой внутренней целью совершена жертва. Все эти прописные истины, так или иначе, мы слышим на проповедях в храмах, видим в святоотеческих наставлениях, пересказываем друг другу, однако вновь и вновь забываем отнести их на свой счет.

Для чего я жертвую – для того, чтобы помочь возрождению святого места и своей души или для того, чтобы рассказывать знакомым: «это я здесь повесил колокола и позолотил кресты». На какой храм я жертвую – на тот, который более других нуждается, где теплится духовная жизнь, или на тот, где бывает «престижная тусовка»? Забыл я о своем добром деле, или теперь его должны прославлять все живущие ныне и их потомки?

И не переполняет ли сердце непомерная гордыня, когда человек, имея многое, хладнокровно рискует отказать священнику или старушке-старосте или нищему инвалиду в малой просьбе. И разве освободит от ответственности за это перед Господом перечисленный, куда бы то ни было, по произволу своего хотения,- миллиард?

Как мы знаем от святых отцов и по своему скудному опыту, Господь Смотрит на наше намерение, отраженное в самой глубине сердца. И никакое маркетинговое решение не восстановит целостность человека, живущего по двойным стандартам.

Нельзя с понедельника по пятницу быть волком, а на субботу и воскресенье становиться христианином. Нельзя приобретать опыт смирения и послушания, без которых нет христианина, оставаясь своевольным вершителем судеб по ветру собственной головы.

И страшным моментом для «православного» бизнесмена, не знающего смирения, духовной ответственности и простоты, может стать тот день, когда он придет в храм со своей десятиной, а Господь не примет её.