RU.WIKIPEDIA.ORG

12 (24) ноября 1817 года в Санкт-Петербурге состоялась знаменитая «четверная дуэль», причиной которой стала знаменитая балерина Истомина. На дуэли дрались граф Завадовский и кавалергард Шереметев. Возможно, современники (не говоря уже о потомках) быс-тро бы забыли о состоявшемся поединке, когда б не секунданты дуэлянтов. А секундантами этими были Грибоедов и Якубович. Шереметев был убит на месте, но и для великого Грибоедова дуэль эта закончилась весьма плохо, хотя и не сразу…

Дуэль между двумя приятелями - кавалергардским штабс-ротмистром Василием Васильевичем Шереметевым и камер-юнкером графом Александром Петровичем Завадовским, в которой Грибоедов был секундантом последнего, вызвала много толков в тогдашнем обществе.

Обстоятельства этого поединка будоражили умы современников потому, что несколько блестящих мужчин России дрались из-за не менее блестящей женщины - танцовщицы Авдотьи Истоминой, воспетой самим Пушкиным. В конечном итоге дуэль эта оказалась уникальной - четверной, да плюс ещё растянутой во времени. Результаты её поразительны: гибель одного участника, позор второго, приход в движение декабристов третьего и… создание гениального произведения «Горе от ума» четвёртым.

«Измена» Авдотьи Истоминой

Итак, дуэль эта произошла из-за Авдотьи Истоминой, легендарной танцовщицы Санкт-Петербургского балета. Её образ запечатлен в «Евгении Онегине»:

Блистательна, полувоздушна,
Смычку волшебному послушна,
Толпою нимф окружена,
Стоит Истомина…

Не секрет, что Истомина была предметом ухаживаний многих, в том числе и гвардейского офицера Василия Шереметева. Но она также нравилась и известному бонвивану графу Александру Завадовскому.

Что же до Грибоедова, то он летом 1817 года поступил на службу в Коллегию иностранных дел, а зимой 1818 года (Грибоедову в то время было 22 года, и он уже был известен по нескольким пьесам, написанным для театра) жил на одной квартире с молодым графом Завадовским.

Один из очевидцев тех событий пишет: «Может быть, граф Завадовский имел прежде на Истомину какие-нибудь виды, но должен был уступить счастливому сопернику; Грибоедов же, не имевший на неё ровно никаких [видов], пригласил ее как-то раз, после спектакля, к себе пить чай. Он сам бывал у Истоминой довольно часто как друг, как близкий знакомый. Истомина согласилась, но, зная, что Шереметев за ней подсматривает, и не желая вводить его в искушение и лишний гнев, сказала Грибоедову, что не поедет с ним вместе из театра, а назначила ему место, где с ней сейчас же после спектакля встретится - первую, так называемую Суконную, линию Гостиного двора, на этот раз, разумеется, совершенно пустынную, потому что дело было ночью».

Правда, граф Завадовский, известный ловелас, давно пытался приударить за Истоминой, и она это знала. Но что за проблема, ведь там будет Грибоедов, почти брат! Ну, попьют они втроем чайку и всего-то. Васе это, конечно, не понравится. Ну, так что же с того! Так, вероятно, легкомысленно думала балерина.

«Так всё и сделалось, - продолжает очевидец, - она вышла из театральной кареты против назначенного места, встретилась с Грибоедовым и уехала к нему. Шереметев, наблюдавший издалека, всё это видел. Следуя за санями Грибоедова, он вполне убедился, что Истомина приехала с кем-то в квартиру графа Завадовского; после же, очень просто, через людей, мог узнать, что этот «кто-то» был Грибоедов».

Отметим, что до этого Истомина почти два года была возлюбленной Шереметева. Но между ними произошла ссора, и балерина съехала к своей подруге. А 17 ноября Грибоедов, друживший с Шереметевым, повез балерину «на чай», и она задержалась в их с Завадовским квартире. Домой Истомина вернулась поздно. Измученный ревностью Шереметев уже ждал её. Она пыталась объясниться, рассказать, что не была с Завадовским наедине, что там присутствовал Грибоедов, что они просто пили чай… Но Шереметев уже ничего не слушал.

А.И. ЯКУБОВИЧ

«Дружеский» совет Якубовича

Взбешённый, он бросился к своему приятелю, известному дуэлянту Александру Ивановичу Якубовичу с вопросом: «Что делать?» Якубович был человеком лично храбрым, но с довольно странным взглядом на некоторые вещи.

Что делать? - усмехнулся он. - Это очень даже понятно: разумеется, надо драться. Но теперь вопрос в том: как и с кем? Возлюбленная твоя была у Завадовского, это раз, но привез ее туда Грибоедов, это два. Стало быть, тут два лица, требующие пули, а из этого выходит, что для того, чтобы никому не было обидно, мы при сей верной оказии составим une partie carrée, то есть четверную дуэль.

Четверная дуэль - так тогда назывался поединок, в котором после противников стрелялись и их секунданты. В результате, утром Якубович передал графу Завадовс-кому записку от Шереметева, требовавшего удовлетворения. В записке, между прочим, говорилось: «Третьего дня Истомина по приглашению Грибоедова, пила у вас чай и очень поздно возвратилась домой. Мне это не нравится, а потому, не угодно ли вам будет сообщить, где и когда и на чём соглас-ны вы дать мне должное удовлетворение».

За танцорку Истомину я не дерусь! - беспечно ответил граф. - Она Шереметеву не сестра, не дочь и, тем более, не жена. Да и я властен приглашать к себе в гости кого мне угодно. Так и передайте вашему другу.

Якубович возразил, делая упор на то, что графу были известны отношения Шереметева с Истоминой. Но тот лишь рассмеялся:
- Мне до них нет никакого дела. Если бы Истомина была женой, сестрой или дочерью Шереметева, - тогда святое дело! Я принял бы его вызов, но из-за сожительниц дерутся только пьяные солдаты да денщики, а мы - дворяне, нам стыдно подражать хамским отродьям.

Упрямый Якубович попросил графа дать письменный ответ, и тот написал: «За Истомину я не дерусь». И отдал записку Якубовичу для передачи Шереметеву. Со своей стороны, Шереметев, поняв, что Завадовский не будет драться с ним из-за Истоминой, спросил его, а что, по его мнению, могло бы принудить его дать ему удовлетворение? В ответ на это последовала рекомендация «вызвать на дерзость, а потом присылать секунданта».

Говоря современным языком, Шереметьеву было предложено найти благовидный повод к дуэли. И вскоре, действительно, где-то в публичном месте, Шереметев вывел графа «на дерзость». И последний выплес-нул мороженое из чашки в лицо первого.

А тем временем Якубович послал свой вызов Грибоедову, которого он считал более виноватым. Гусарский поручик Каверин привёз письмо от Якубовича, в котором говорилось: «Грибоедов! Пригласив к себе Истомину, ты жестоко оскорбил Василия Шереметева, а я, как друг его, не могу относиться к этому равнодушно. Каверин - мой секундант. Уговорись с ним или, приискав себе такового же, назначь сам: когда, где и на чём».

Грибоедов принял вызов со словами: «Если угодно Александру Ивановичу, так я к его услугам».

Первая дуэль

Четверная дуэль состоялась 12 (24) ноября 1817 года на Волковом поле в Санкт-Петербурге. Точнее, в два часа пополудни начался первый поединок - Шереметева с Завадовским. Секундантами выступали Якубович и Грибоедов. Вторая дуэль - уже между ними - должна была состояться сразу после первой.

Барьер был назначен на восемнадцати шагах, с тем, чтобы противникам пройти по шесть шагов и после этого стрелять. То есть условия были самые жестокие: стреляться всего с шести шагов.

Когда участники первой дуэли начали сходиться, граф Завадовский, бывший отличным стрелком, шёл тихо и совершенно спокойно. Хладнокровие ли Завaдовcкого взбесило Шереметева, или чувство ревности и злобы пересилило в нём рассудок, только он не выдержал и выстрелил в графа, ещё не доходя до барьера. Пуля пролетела так близко, что оторвала часть воротника у графского сюртука… Тогда, и это понятно, возмущение овладело Завадовским.

Ах, вот как! - воскликнул он. - Он хотел убить меня, - к барьеру!

Делать было нечего, и Шереметев подошёл. Некоторые из бывших при дуэли стали просить Завадовского, чтобы он пощадил Шереметева. Но тот ответил, что лишь прострелит ему ногу - для науки. Шереметев услышал это и крикнул:

Ты должен убить меня, или, рано или поздно, я убью тебя!

И тогда Завадовский выстрелил по-настоящему. Пуля пробила Шереметеву бок, прошла через живот и остановилась в другом боку. Бедняга упал навзничь - в те времена это означало практически верную смерть.

Из-за столь трагического исхода схватки первой пары дуэль секундантов была отложена. Умирающего Шереметева привезли на квартиру к Истоминой. Так он просил. Там он и умер. Ему было всего 27 лет. Отец его, возмущённый «глупостью дуэли сына своего из-за танцорки», признал его виновным в собственной смерти и лично просил императора Александра I не наказывать графа Завадовского.

А в жизни Истоминой после этого произошёл крутой перелом. Над кроватью ее появился медальон, подаренный когда-то Василием. И имя её никогда больше не связывали ни с одним определённым поклонником. Более того, единственная из всех балерин императорского театра, Истомина никогда больше не была ни у кого на содержании, и сцена стала её единственной страстью.

Что же касается Якубовича, то он извинился перед Грибоедовым, заявив, что им теперь стреляться совершенно невозможно и надо отложить свои расчёты до «лучших времён». Однако такая возможность им в Санкт-Петербурге уже не представилась. Дело в том, что Якубовича как главного зачинщика и организатора поединка арестовали и выписали из гвардии с переводом прапорщиком на Кавказ - в Нижегородский драгунский полк.

Что же до Александра Петровича Завадовского, то он был тихо отправлен за границу. Однако по возвращении друзья-офицеры не приняли его. И единственным занятием графа стала карточная игра. И что удивительно: отец Завадовского оказался похоронен рядом с могилой Шереметева, так что, приходя к отцу, граф всегда натыкался на могилу убитого им кавалергарда.

Вторая дуэль

Грибоедов не получил даже выговора. Но ему нелегко было примириться с собственной совестью, долгое время не дававшей покоя. Он писал другу Степану Бегичеву в Москву, что на него напала ужасная тоска, что он беспрестанно видит перед собой смертельно раненного Шереметева, что пребывание в Санкт-Петербурге сделалось для него невыносимым. Знакомый с Грибоедовым Мазарович, тогдашний поверенный России в делах Персии, предложил Александру Сергеевичу ехать с ним в качестве сек-ретаря посольства. Грибоедов с радостью принял это предложение и в конце августа 1818 года выехал из Санкт-Петербурга.

Знал бы он, чем это для него закончится…

Как уже говорилось, Александр Иванович Якубович стал прапорщиком в Нижегородском драгунском полку. Этот полк считался привилегированным (его даже иногда называли «кавказской гвардией»). С одной стороны, в него традиционно вступали кавказские аристократы, а с другой - переводились проштрафившиеся столичные офицеры. Известный военный историк Панчулидзев говорил об этом полку как о месте сбора разжалованных за дуэли в 1810-1820-х годах. Но и позже Нижегородский полк сохранил эту свою репутацию: например, в нём оказался сосланный на Кавказ Лермонтов.

Анненков в своей книге о Пушкине описывает Якубовича так: «Дуэли были тогда в полном ходу. Дуэлей искали. Кто тогда не вызывал на поединок, и кого тогда не вызывали на него?! Напрашиваться на историю считалось даже признаком хорошей породы и чистокровности происхождения, что помогало многим, употребляя один этот прием, скрывать долго ничтожество своего ума и характера. Человек, сделавший из дуэли свою специальность, известный Якубович, пользовался необычайной популярностью в свете и приобрёл в воображении молодых людей размеры и очертания почти что эпического героя, хотя его малое понимание себя и своего времени, его наклонность к фразе в словах и поступках не давали ему особенного на то права».

Отметим, что осенью 1818 года Якубович был переведен в Тифлис, и там же оказался проездом по пути в Тегеран и Грибоедов. И вот при случайной встрече Якубович напомнил ему про отложенное продолжение четверной дуэли. Грибоедов понимал, что вольно или невольно, но именно он способствовал предыдущему трагическому поединку, закончившемуся гибелью Василия Шереметева. Он попытался вразумить Якубовича, но поскольку тот изобрел легенду о своей клятве отомстить за умершего друга и был решительно настроен на дуэль, Александр Сергеевич тоже был вынужден идти до конца.

Стреляться с Грибоедовым Якубович собирался без секундантов. Это было явным нарушением дуэльного кодекса, но так «обустроить» смертельную дуэль в глазах общества было намного эффектнее. Однако секунданты всё же появились. Сначала хотели стреляться на квартире Якубовича, но это условие было отклонено секундантом Грибоедова дипломатом Амбургером на том основании, что Александр Иванович уже мог приловчиться стрелять в данном помещении. Затем секундант Якубовича Муравьёв (будущий военный губернатор Кавказской губернии) нашёл местечко в овраге у Татарской могилы, по дороге в Кахетию.

По одной версии, Якубович выстрелил первым. По его же собственным словам, он не собирался лишать противника жизни, поэтому целил ему в руку. Раненый Грибоедов теперь имел право подойти ближе к барьеру, чтобы произвести свой выстрел наверняка. С окровавленной левой рукой, которую он показал секундантам, Александр Сергеевич выстрелил, не используя этого преимущества. Пуля пролетела рядом с головой Якубовича, причём так близко, что тот даже схватился за голову, считая себя раненным.

По другой версии, первым выпал жребий стрелять Грибоедову. Но он намеренно выстрелил мимо.

Шалишь, дружище! - засмеялся Якубович. - Ты вот музыкант, любитель играть на фортепьянах… Ну, так больше играть не будешь!

И выстрелил в ладонь Грибоедову. Пуля задела мизинец.

Один из очевидцев дуэли пишет: «Действительно, пуля попала Грибоедову в ладонь левой руки около большого пальца, но, по связи жил, ему свело мизинец, и это впоследствии мешало ему, музыканту, играть на фортепиано».

Знаменитая балерина А. ИСТОМИНА

Страшная смерть Грибоедова

Позже Грибоедов разработал покалеченный палец, но играл он с тех пор редко. Да и не до игры ему стало - появился замысел «Горя от ума». Что же касается травмы, то именно по этому сведённому мизинцу и опознали потом его труп в груде других обезображенных тел - после истребления фанатиками российского посольства 30 января (11 февраля) 1829 года в Тегеране.

Грибоедов, как известно, поехал в Персию в качестве секретаря русского посольства, основной задачей которого было добиться от шаха выполнения статей мирного договора и, в частности, выплаты контрибуции по итогам Русско-персидской войны. Отметим, что за проигрыш в войне была вынуждена расплачиваться вся страна, и это значительно усилило недовольство в персидском обществе.

В результате, толпа возмущённых напала на русское посольство. По показаниям очевидцев, в тот день у посольства находилось около 100 тысяч человек, «предшествуемых толпой мальчишек и несколькими зачинщиками, с палками и обнажёнными шпагами». Руководители заговора быстро потеряли контроль над этой толпой. Понимая, какой опасности он подвергается, Грибоедов за день до нападения послал шаху ноту, в которой говорилось о необходимости просить российское правительство об отзыве миссии из Персии.

Очевидец событий потом писал: «Уже каменья сыпались на двор, и неистовые крики толпы по временам сливались в один общий гул. Эти крики обдавали нас ужасом, и мы спрашивали друг друга, что из всего этого будет?»

Отмечалось также, что толпа состояла не только из торговцев и черни, что между ними видны были и «вооружённые огнестрельными оружиями, и также солдаты разных военных отрядов». Конвой русской миссии, состоявший из 35 казаков, оказал сопротивление, но силы были слишком неравны. Град камней всё усиливался, и Грибоедов напрасно старался обращаться к народу: «никакой голос не мог бы быть внятным в такую страшную суматоху». Казаки, презирая опасность, дорогой ценой отдавали свои жизни, но весь конвой, в конечном итоге, погиб в схватке. Погиб и сам Грибоедов.

Из всего русского посольства спасся лишь секретарь миссии Мальцов, сумевший спрятаться во время резни. Со слов самого Мальцова, ему помог в этом слуга, который завернул его в ковер и поставил в угол комнаты, где стояли другие свёрнутые ковры.

Согласно Мальцову, в результате нападения погибли 37 находившихся в посольстве людей и 19 нападавших. Тело Грибоедова было перевезено в Российс-кую империю и захоронено в Тифлисе.

Естественно, резня в тегеранском посольстве вызвала дипломатический скандал. Улаживать отношения с Россией шах послал в Санкт-Петербург своего внука Хозрев-мирзу. В его задачу входило добиться принятия извинений за жестокое убийство и смягчения бремени контрибуции. В числе богатых даров, преподнесенных им российскому императору Николаю I, был и знаменитый алмаз «Шах». В конечном итоге, резня не послужила причиной серьёзных осложнений в отношениях между Россией и Персией, а выплата долга была отложена на пять лет.

Дуэль графа Завадовского и кавалергарда Шереметева

Судьба Якубовича

Что же до Якубовича, то на Кавказе он прославился отчаянной храбростью, безудержной отвагой и сделался любимцем генерала Ермолова (тот, кстати, лишь по случайности не успел предупредить его дуэль с Грибоедовым, послав арестовать обоих). Якубович командовал конницей и совершал дерзкие набеги на горные стоянки врагов. Известно, например, что он нагнал такого страху на местных черкесов, что они даже пугали им своих детей: «Якуб идёт!» А потом он вдруг понял, что пора перестать «чудить», выказывая никому не нужную бесшабашную храбрость, и заняться «делом». Таким делом оказалось восстание 14 (26) декабря 1825 года.

На Кавказе Якубович был ранен и приехал в Санкт-Петербург летом 1825 года с повязкой на голове. Говорил он громко, весьма красноречиво, и быстро вошёл в контакт с Рылеевым. Как утверждают, в нём заговорщики «видели нечто идеальное, возвышенное. Это был Дантон новой революции».

Из донесения следственной комиссии видно, что Якубович лично не вступал в заговор, но обещал декабристам поддержку. Уже на Сенатской площади он предлагал свои услуги, чтобы убедить мятежников сдаться. Ему было сказано, что государь дарует прощение всем, кроме главных зачинщиков. Якубович пошёл к декабристам и, вернувшись, донес, что они не соглашаются. Согласно плану декабристов, в день восстания Якубович, командуя Измайловским полком и лейб-гвардии Морским экипажем, должен был захватить Зимний дворец и арестовать императорскую семью. Но в решающий момент он отказался выполнять намеченное. Видимо, у него не хватило духа. А вечером он поехал в дом генерал-губернатора, чтобы узнать, что с графом М. А. Милорадовичем, смертельно раненым декабристом Каховским. В это время к графу ехал его адъютант Александр Башуцкий, и Якубович предложил довезти его в своей карете. Башуцкий согласился, и, сев в карету, почувствовал, что сел на пистолеты. В ответ на его вопрос, что это значит, Якубович заявил, что пистолеты заряжены и что бунтовщики хотели убить его за то, что он «не соглашался войти в заговор с ними». Впрочем, это не избавило «кавказца» от наказания: он так же, как остальные участники восстания, был осуждён и отправлен в ссылку. Теперь его имя носит одна из улиц Санкт-Петербурга (так в 1923 году новые петроградские власти оценили заслуги этого странного человека в «борьбе с царизмом»).

«Оскорбительные прозвища подобны ядовитым стрелам, — пишет американский психолог Хаим Гинот в своем бестселлере «Между родителем и ребенком» (с.54). — Их можно посылать лишь в врагов, но не в наших детей.

Когда человек говорит: «Это уродливый стул», — то стул не ощутит боли. Но если назвать ребенка уродом, то это окажет разрушительное влияние на его тело и душу. Он испытает чувства стыда, гнева, ненависти. Жажда мести вызовет угрызения совести, а те, в свою очередь, ощущения тревоги и беспокойства.

Если учителя и родители постоянно твердят ребенку, что он глуп (или ленив), то он начинает в это верить. Ребенок перестает стараться, полагая, что единственный способ избежать унижения — это прекратить попытки преуспеть в учебе. «Если я не буду пробовать, то и не буду терпеть неудачи», — скажет он себе».

«Ах, злые языки страшнее пистолета!» — писал Грибоедов. А унижающие человеческое достоинство прозвища бывают хуже стрел. Стрелы поражают тело, а слова — душу!

«Жизнь и смерть во власти языка»! — учил нас мудрый царь Соломон (Притчи 18:21). Мудрецы Талмуда приравнивают публичное оскорбление к убийству: «Тот, кто позорит ближнего публично, как будто проливает кровь» (Бава Мециа 58B). Это не нравоучение, а строгий закон, который говорит: так же, как запрещено убивать ближнего даже под страхом смерти, точно так же под страхом смерти запрещено наносить ему публичное оскорбление!

Более того, в некотором смысле оскорбление считается большим преступлением, чем убийство. Убийца, наказываемый смертной казнью, не лишается мира грядущего. Тогда почему «тот, кто публично позорит ближнего, не имеет удела в будущем мире» (Поучения отцов 3:12)?

Почему душу преступника постигает большее наказание за оскорбление, чем за убийство?

Убийство — это мгновение, а публичное оскорбление подобно долгой и мучительной смерти, объясняют мудрецы (Тана деБей Элиягу). Страдания от публичного оскорбления мучительнее смерти, соглашается рабейну Йона (Врата Раскаяния). Хофец Хаим писал, что оскорбление, нанесенное непублично, также приносит страдания и заслуживает наказания.

Но если так, то почему человек, который оскорбляет ближнего прозвищем, к которому тот привык и больше этого не стыдится, все равно несет наказание, и его душа никогда не выйдет из Ада (Бава Мециа 58B)?

— Каждый человек сотворен по образу и подобию Творца, — объясняет Магараль из Праги. — У каждого есть своя искра Б-жия, своя миссия, свое предназначение в жизни. Поэтому тот, кто оскорбляет человека прозвищем, по сути, отрицает Б-жественное, святое в человеке.

Убийца уничтожает тело ближнего и потому (мера за меру) сам заслуживает физической смерти. Тот, кто унижает человеческое достоинство другого, оскорбляя его прозвищем, уничтожает душу униженного и потому сам заслуживает смерти души.

Часто физическое насилие начинается со словесной агрессии. Унизив человека словом, преступник следом поднимает на него руку! Антисемитская пропаганда фашистов ставила своей целью доказать, что евреи не достойны называться людьми. У них отнимали имена, взамен присваивая номера — безликие прозвища. Так отрицание человеческого достоинства народа привело к массовому убийству.

Наша недельная глава повествует о человеке, заболевшем проказой — «Мецора». Это слово можно прочитать также, как «МоциРа» — «извергающий зло». Мудрецы объясняют, что человек заболел в наказание за те слова зла, которые извергал из себя, унижая других.

Почему наказание за дурной язык так велико? Многие преступления являются следствием слабости, к примеру, человек соблазняется чужим и присваивает это себе. Извергая дурные слова, человек ничего не получает. Для того чтобы извергать зло, нужно самому быть злым изнутри, объясняет ребе из Слонима (Нетивот Шалом).

Унижая кого-то, человек унижает себя! Он проявляет свою суть. Присваивая клички, он проецирует на других мысли о себе.

— Кто уважаем? — спрашивали мудрецы (Завещания Отцов 4:1).

— Тот, кто уважает других!

Это не сделка: я окажу уважение тебе, чтобы ты вернул уважение мне. Нет, просто тот, кто оказывает уважение другим, уважает себя. Этот человек обладает чувством собственного достоинства и проецирует его на других.

И если унижение человеческого достоинства заслуживает наказания, то как велика награда тому, кто оказывает уважение не только богатому, но и бедному, не только взрослому, но и ребенку!

Рассказов Александр

В своем эссе ученик рассуждает о проблеме экологии языка с точки зрения его позитивной и негативной окраски, размышляет о том, насколько наша речь характеризует не только отдельно взятого человека, но и общество в целом, какие факоры влияют на негативное восприятие жизни и приходит к выводу, что язык формирует наше отношение к жизни. Работа была представлена на конкурс "Язык - душа народа" в номинации "Экология языка" в 2017 году.

Скачать:

Предварительный просмотр:

А. Рассказов

(Муниципальное общеобразовательное учреждение

средняя общеобразовательная школа № 1

г. Белинского Пензенской области)

ПОЧЕМУ ЗЛЫЕ ЯЗЫКИ СТРАШНЕЕ ПИСТОЛЕТА

Конкурс «Язык – душа народа»

Номинация: Экология языка

Учитель: Раткина Светлана Владимировна

Нет правды в человеке, который

не в состоянии контролировать свой язык.

Махатма Ганди

В бессмертном творении Александра Грибоедова «Горе от ума» явно отрицательный герой Молчалин произносит весьма мудрую фразу, ставшую впоследствии, как и многие другие, крылатой: «Ах! Злые языки страшнее пистолета». И пусть в контексте диалога с Софьей она имела несколько иной смысл – Молчалин попросту боится, как бы их отношения не стали предметом пересудов – слова эти очень актуальны и сейчас.

Действительно, злые языки способны если не убить, то отравить жизнь, испортить настроение, понизить самооценку, стать началом конца отношений между людьми. А ведь часто злые слова срываются у нас с языков, казалось бы, и не злых вовсе. Эти слова подобны отравленным стрелам, которые мы щедро пускаем направо и налево, не задумываясь о том, нужна ли нам победа такой ценой…

У молодого современного поэта Алексея Авданина есть такие строки:

Возьми стакан, швырни его об стену,
Теперь проси прощения навзрыд.
Ну что, свершилось? Стал обратно целым?
Вот так людей ломает от обид.

Каждый из нас, независимо от возраста и жизненного опыта, знает, как может ранить порой невзначай брошенное резкое слово или колкое замечание. Люди придумали, как защититься от пуль и снарядов, но защиты от горьких слов не существует, и вряд ли она будет изобретена когда-нибудь. А ведь наши души гораздо более хрупкие, чем стаканы! И у каждого на стекле его души уже немало трещин.

Как-то слышал такую притчу: едет человек утром на работу и думает: «Погода – дрянь, работа ненавистна, коллеги – лицемеры, начальник – подлец, друзья ненадежны…» А за плечом его стоит ангел-хранитель и удивляется: «Каждый день у человека одни и те же желания, странные какие-то, нерадостные… Но ничего не поделаешь, надо выполнять». И открылся мне, пятнадцатилетнему, в этой притче великий смысл: какой хотим мы видеть жизнь и людей вокруг, такими они и будут. Мы оформляем свои мысли в слова, а слово, как известно, материально. Вот и получается, что все плохо лишь тогда, когда мы хотим видеть только плохое, облекаем свой негатив в слова и выстреливаем ими в мир и в свою собственную жизнь. Поэтому, я думаю, самое страшное оружие современности отнюдь не атомные бомбы, а полные разрушающей энергией недобрые слова.

Оскар Уайльд считал, что «язык не сын, а отец мысли». Его слова находят подтверждение и сейчас. Мы думаем, оперируя языковыми понятиями, и потому наш словарный запас определяет направление наших мыслей. А наш лексикон формируется под влиянием окружающей действительности. Если бы был изобретен прибор, аналогичный счетчику Гейгера, который бы показывал количество негативной энергии вокруг нас, то он бы зашкаливал при каждом включении телевизора. Многочисленные ток-шоу, на мой взгляд, заинтересованы больше не в решении поднимаемых проблем, а в скандализации общественности. Простите, но кроме как жаргонного «пипл хавает», оправдания популярности этих, с позволения сказать, телепередач я не вижу. И «хавает» такие шоу народ, и ими же определяется его сознание, его взгляд на жизнь.

Спросите на улице у любого моего ровесника, кто такой Данил Максудов, и большинство недоуменно пожмет плечами. А назовите имя Дианы Шурыгиной – каждый расскажет в подробностях о ее приключениях. Между тем, первый – настоящий, на мой взгляд, герой, способный на самопожертвование, а вторая – всего лишь особь женского пола без определенных моральных принципов. Ну, и кто после этого герои нашего времени? Почему мы с воодушевлением обсуждаем историю безнравственной девчонки, но не находим слов для поступка сотрудника патрульно-постовой службы, спасшего женщину и ребенка ценой собственного здоровья? Не потому ли, что для выражения осуждения и негодования в нашем арсенале больше слов, чем для восхищения и гордости?

Мы с радостью ищем недостатки и недочеты как в отдельных людях, так и во всем обществе. Мы с охотой ругаем последними словами все, что нас не устраивает. И что самое печальное, мы больше всего ругаем нашу страну, наш народ. Откуда взяться патриотизму, если многие не утруждают себя даже словом «Россия», презрительно бросая мерзкое «рашка»? Думаем ли мы, что тем самым унижаем себя? Как никто не будет уважать человека, который сам себя не уважает, так никто не будет уважать и страну, именуемую ее же народом словом, напоминающим ругательство.

Духовные качества человека выражены в словах, которые он произносит ежедневно. По словарному запасу каждого из нас можно судить не только об уровне образования и интеллекта, не только о полученном воспитании, но и о самосознании, о взгляде на жизнь, отношении к окружающим людям. Другими словами, в нашем языке – наша душа, душа великого народа с древними традициями, уникальной культурой, богатейшей историей. Поэтому давайте не будем унижать себя и свой народ скверными словами, позорящими нашу человеческую сущность!

"рШСОЩК ЧПЪДХИ УЧПВПДЩ УЩЗТБМ У <хДБМШГПЧЩН>... ЪМХА ЫХФЛХ": ФПМШЛП ПФЛЙОХЧЫЙУШ У ЛЙЮЙ, ПО ОЕНЕДМЕООП ТБЪПВМБЮЙМ ОБ РТЕУУ-ЛПОЖЕТЕОГЙЙ ЛПЧБТОЩЕ ЪБНЩУМЩ ОЕЛПФПТЩИ МЙДЕТПЧ РТПФЕУФБ Ч НБЕ 2012 ЗПДБ: «оЕЛПФПТЩЕ ЙЪ ПРРПЪЙГЙЙ ЧЕМЙ УЕВС УФТБООП. [йМШС чМБДЙНЙТПЧЙЮ] рПОПНБТЕЧ ВЕЗБМ Й ЗПЧПТЙМ, ЮФП ОБДП РТПТЩЧБФШ. ъБ ДЕОШ ДП ЬФПК БЛГЙЙ оБЧБМШОЩК РТЕДМБЗБМ РПУБДЙФШ МАДЕК РЕТЕД ЛЙОПФЕБФТПН "хДБТОЙЛ" <...> 6 НБС ВЩМЙ СЧОП РТПЧПЛБФПТЩ. лФП-ФП ЛЙОХМ ВХФЩМЛХ У ЪБЦЙЗБФЕМШОПК УНЕУША. сУОП, ЮФП МАДЙ ФХДБ ВЩМЙ УРЕГЙБМШОП ЪБРХЭЕОЩ».

й ЧПФ уЕТЗЕС уФБОЙУМБЧПЧЙЮБ ЧЩЪЩЧБАФ ОБ 8 УЕОФСВТС Ч улт ЛБЛ ТБЪ РП "вПМПФОПНХ ДЕМХ". й ФБН ЕНХ РТЕДУФПЙФ ДТБНБФЙЮЕУЛЙК ЧЩВПТ.

мЙВП УЛБЪБФШ, НЩУМЕООП ЧУРПНОЙЧ ВЕДОСЗХ рМЕКЫОЕТБ, "РШСО ВЩМ, ЗТБЦДБОЙО ОБЮБМШОЙЛ, ОЈУ РХТЗХ - РП НПФЙЧБН МЙЮОПК ОЕРТЙСЪОЙ...". фПЗДБ ЕЗП ЦДЈФ ТЕРХФБГЙС ЪБЧЙУФМЙЧПЗП РХУФПНЕМЙ Й РБТБ ОЕДЕМШ ЕИЙДОЩИ ОБУНЕЫЕЛ.

оП ПО НПЦЕФ РПЧФПТЙФШ ЧУЈ УЛБЪБООПЕ ЙН Ч УЕТЕДЙОЕ БЧЗХУФБ РПД РТПФПЛПМШОХА ЪБРЙУШ. фПЗДБ оБЧБМШОПЗП ПЮЕОШ МЕЗЛП РТЕЧТБФЙФШ Ч РПДПЪТЕЧБЕНПЗП РП ДЕМХ ПВ ПТЗБОЙЪБГЙЙ НБУУПЧЩИ ВЕУРПТСДЛПЧ.

уФТПЗП АТЙДЙЮЕУЛЙ ФСЦЕУФШ ФБЛПЗП ПВЧЙОЕОЙС РПЪЧПМСЕФ ЙЪВТБФШ ЙНЕАЭЕНХ ДЧЕ УХДЙНПУФЙ НЕТХ РТЕУЕЮЕОЙС Ч ЧЙДЕ ДПНБЫОЕЗП БТЕУФБ, РПИПТПОЙЧ ЕЗП ТБУЛТХЮЕООХА РПМЙФЙЮЕУЛХА ЛБНРБОЙА. рП РТЙОГЙРХ: УОСЧЫЙ уЕТЕВТЕООЙЛПЧБ, РП оБЧБМШОПНХ ОЕ РМБЮХФ!

фЕН ВПМЕЕ, ЮФП вПМШЫБС РБМБФБ еурю ЛБЛ ТБЪ ТЕЫБЕФ ЧПРТПУ У ОЕЙУРПМОЕОЙЕН ТЕЫЕОЙС РП "лЙТПЧМЕУХ" Й ФПЗП ЗМСДЙ ПФНЕОЙФ ЧФПТПК РТЙЗПЧПТ, УДЕМБЧ ДМС оБЧБМШОПЗП ЧПЪНПЦОЩН ХЮБУФЙЕ Ч РТЕЪЙДЕОФУЛЙИ ЧЩВПТБИ. чПФ уЕТЈЦХ Й "ДЈТОХМЙ Л ЦЙЧПЗМПФХ"... б "ЖЙМШФТХК ВБЪБТ, ЖТБЕТПЛ"!...
й йМШЕ рПОПНБТЈЧХ, ЛТПНЕ "ЬЛПОПНЙЮЕУЛПК" УФБФШЙ, ДПЧЕУЙФШ "РПМЙФЙЮЕУЛХА", ЮФПВЩ ХЦЕ ФПЮОП ОЙЛБЛБС БНОЙУФЙС ОЕ РПНПЗМБ... й ФТЕВПЧБФШ Х йОФЕТРПМБ ЛТБУОХА ЛБТФПЮЛХ Ч ПФОПЫЕОЙЙ "ЬЛУФТЕНЙУФБ"...

чПФ ЛБЛ РПУМЕ ЬФПЗП ВХДЕФ ЦЙФШ хДБМШГПЧ? йМЙ ТЕЫЙФ, ЮФП ХДБЮОП ТБУЮЙУФЙМ РПМЕ ДМС ОПЧПК МЕЧПК ЙДЕЙ?... фБЛ вХИБТЙО "ЪБЭЙЭБМ оьр", ХВЙТБС ТХЛБНЙ уФБМЙОБ* Й сЗПДЩ МЕЧХА ПРРПЪЙГЙА...

оП, НПЦЕФ ВЩФШ, РПУМЕ ЬФПЗП ИПФС ВЩ ЪБФЛОХФУС (ЧТЕНЕООП) УФПТПООЙЛЙ ЧЕТУЙЙ, ЮФП оБЧБМШОЩК - "РТПЕЛФ лТЕНМС".

* "...юЕЗП ПОЙ ИПФСФ? пОЙ ИПФСФ ЛТПЧЙ вХИБТЙОБ! оЕ ВХДЕФ ЙН ЛТПЧЙ вХИБТЙОБ! (ВХТОЩЕ РТПДПМЦЙФЕМШОЩЕ БРМПДЙУНЕОФЩ). вХИБТЮЙЛ - ОБЫ ФЕПТЕФЙЛ! ... б С Й ОЕ ЪОБМ, ЮФП Х ОБУ Ч РБТФЙЙ ДП УЙИ РПТ РЕЭЕТОЩЕ МАДЙ ЕУФШ!" (уФЕОПЗТБННБ XIV УЯЕЪДБ чУЕУПАЪОПК ЛПННХОЙУФЙЮЕУЛПК РБТФЙЙ (ВПМШЫЕЧЙЛПЧ), нПУЛЧБ 18-31.12.1925 З.

пФ ТЕДБЛГЙЙ: ч ПВЭЕН, РПЛБ ЧППВЭЕ ОЕФ РПЧПДБ ОБЧПДЙФШ ФЕОШ ОБ РМЕФЕОШ. чЩЪПЧ Ч ул ДМС ДБЮЙ РПЛБЪБОЙК ЙНЕЕФ ПРБУОПУФШ, ЛПЗДБ РПЛБЪБОЙС ДБАФУС РП ЛБЛПНХ-ФП ДЕМХ. оП ОЕФ ОЙЛБЛЙИ ПУОПЧБОЙК РПМБЗБФШ, ЮФП ЪБЧЕДЕОП ЛБЛПЕ-ОЙВХДШ ДЕМП РТПФЙЧ оБЧБМШОПЗП РП 6 НБС 2012 ЗПДБ. б ЬФП ЪОБЮЙФ, ЮФП уЕТЗЕК хДБМШГПЧ, ЛПЗДБ У ОЙН РПЦЕМБАФ РПВЕУЕДПЧБФШ "Ч ТБНЛБИ РТПЧЕТЛЙ", НПЦЕФ ЧППВЭЕ ОЕ ДБЧБФШ ОЙЛБЛЙИ РПЛБЪБОЙК. оЙ-ЛБ-ЛЙИ! чПФ ФБЛ ЧПФ РТЙКФЙ РПД ТХЮЛХ У БДЧПЛБФПН Й ХУФОП УППВЭЙФШ, ЮФП ДБ, ЗПЧПТЙМ ФП ЙМЙ ЙОПЕ ОБ РТЕУУ-ЛПОЖЕТЕОГЙЙ, ЕЕ НБФЕТЙБМЩ ЕУФШ Ч ПФЛТЩФПН ДПУФХРЕ - НПЦЕФЕ РПМШЪПЧБФШУС. б ЧПФ РПЛБЪБОЙК ДБЧБФШ ОЕ ОБНЕТЕО - Й ОЙЛФП ОЕ НПЦЕФ ЪБУФБЧЙФШ ЕЗП ОБРЙУБФШ ДБЦЕ ВХЛЧХ! й РПДРЙУЩЧБФШ ОЙЮЕЗП ОЕ УФБОЕФ (Ч ФПН ЮЙУМЕ Й ПФЛБЪ ПФ ДБЮЙ РПЛБЪБОЙК - РПФПНХ ЮФП РПЛБЪБОЙС ВЩЧБАФ ФПМШЛП Ч ТБНЛБИ ЪБЧЕДЕООПЗП ДЕМБ, Б ДЕМБ ОЕФ). й ОЙЮЕЗП ЕНХ ЪБ ЬФП УДЕМБФШ ОЕМШЪС.

дБМЕЕ РП ЖБЛФБН - ФП, ЮФП оБЧБМШОЩК "РТПЕЛФ ЛТЕНМС" ВЩМП ЧЩЮЙУМЕОП ЬЛУРЕТФБНЙ РП ТБЪОЩН ЧЕТОЩН РТЙНЕФБН, Й РЕТЧБС ЙЪ ОЙИ - РПУБДЛБ хДБМШГПЧБ, БВУПМАФОП ДЙЛБС У ФПЮЛЙ ЪТЕОЙС РТБЧБ. рТЙ ЬФПН оБЧБМШОЩК, РПУБДЙФШ ЛПФПТПЗП НПЦОП ВЩМП МЕЗЮЕ МЕЗЛПЗП, РП ДЧХН ДЕМБН - Й ОБ УЧПВПДЕ... оБРПНОА - Ч 2012-Н ЗПДХ ТЕКФЙОЗЙ ПВПЙИ МЙДЕТПЧ ХМЙЮОПЗП РТПФЕУФБ ВЩМЙ ТБЧОЩ. оП ЧПФ ПДЙО ПЛБЪБМУС Ч ЙЪПМСГЙЙ ОБ 4,5 ЗПДБ, Б ДТХЗПК ЧПЪТПУ ДП ОЕЙНПЧЕТОПК ЧЕМЙЮЙОЩ, ПУПВЕООП РПУМЕ МЙЛЧЙДБГЙЙ оЕНГПЧБ, ЬНЙЗТБГЙЙ лБУРБТПЧБ Й иПДПТЛПЧУЛПЗП... дБ ЕЗП РТПУФП ПДОПЗП ПУФБЧЙМЙ, ХВТБЧ ЧУЕИ ЧПЪНПЦОЩИ ЛПОЛХТЕОФПЧ.

й ЮЕН ЗМСОХМУС ЛТЕНМА ЙНЕООП оБЧБМШОЩК - ФПЦЕ РПОСФОП. дП ОПСВТС 2011 ЗПДБ НБУУПЧЩК РТПФЕУФ ЛПОГЕОФТЙТПЧБМУС ЧПЛТХЗ ЙДЕЙ ВПКЛПФБ ЧЩВПТПЧ, ОП ЙНЕООП оБЧБМШОЩК ТБЪЧЕТОХМ ЕЗП Ч ФХРЙЛ "ЮЕУФОЩИ ЧЩВПТПЧ". фП ЕУФШ УЩЗТБМ "ОБ ПДОХ МБРХ" У ЛТЕНМЕН - УОБЮБМБ ДХНУЛЙЕ, Б РПФПН РТЕЪЙДЕОФУЛЙЕ ЧЩВПТЩ РТПЫМЙ Ч ХРПТОПК РПМЙФЙЮЕУЛПК ВПТШВЕ У ЪБТБОЕЕ ЙЪЧЕУФОЩН ТЕЪХМШФБФПН. й ТЕЦЙН РПМХЮЙМ ПФМЙЮОХА МЕЗЙФЙНБГЙА - ЧЕУШ НЙТ ЧЙДЕМ, ЛБЛ рХФЙО "ВПТПМУС Й РПВЕДЙМ".

рТЙЮЕН ФПЗДБ ЕЭЕ МЙЫЕООЩК ЧПЪНПЦОПУФЙ ВБММПФЙТПЧБФШУС МЙЮОП, оБЧБМШОЩК БЗЙФЙТПЧБМ "ЪБ МАВПЗП, ЛФП ОЕ рХФЙО". фП ЕУФШ ЪБ УФБТЩИ РТПЧЕТЕООЩИ ЛТЕНМЕЧУЛЙИ УРПКМЕТПЧ, ЛПФПТЩИ ФПМШЛП Й ДПРХУФЙМЙ Л РТЕЪЙДЕОФУЛЙН ЧЩВПТБН 2012 ЗПДБ.

ъБФЕН оБЧБМШОЩК ЧЩУФХРЙМ "ФПМЛБЮПН" ОБ ЧЩВПТБИ уПВСОЙОБ, ОБТЙУПЧБФШ-ФП ЛПФПТПНХ ТЕЪХМШФБФ ВЩМП ДЕМПН РТПУФЩН, ОП ЛБЛ ХВЕДЙФШ НПУЛЧЙЮЕК Ч ФПН, ЮФП ЙНЕООП ПОЙ ЕЗП Й ЧЩВТБМЙ? й "еДЙОБС тПУУЙС" УПВТБМБ ЗПМПУБ ДМС оБЧБМШОПЗП, ЮФПВЩ ПО РТПЫЕМ НХОЙГЙРБМШОЩК ЖЙМШФТ - Й ПЦЙДБЕНП РТПЙЗТБМ Ч РЕТЧПН ЦЕ ФХТЕ.

й ЮФП ФЕРЕТШ?

фЕРЕТШ ПО ПРСФШ ХВЕЦДБЕФ УМБВПЕ ТБУУХДЛПН ПВЭЕУФЧП, ЮФП ЕЗП ДПРХУФСФ Л РТЕЪЙДЕОФУЛЙН ЧЩВПТБН, ИПФС ЧУЕ ПФЧЕФУФЧЕООЩЕ ФПЧБТЙЭЙ ХЦЕ ПВЯСУОЙМЙ - РП ТПУУЙКУЛЙН ЪБЛПОБН ЬФП ОЕЧПЪНПЦОП!

оП ЮФП ОЕЧПЪНПЦОП ВЩЛХ, оБЧБМШОПНХ - ЪБРТПУФП! пО ХЧЕТЕО, ЮФП ВХДЕФ ХЮБУФЧПЧБФШ Ч ЧЩВПТБИ!

пФЛХДБ ФБЛБС ХЧЕТЕООПУФШ? чЕДШ ДБЦЕ РП РЕТЧПНХ ЕЗП ХЗПМПЧОПНХ ДЕМХ ТЕЫЕОЙЕ еурю Ч тПУУЙЙ Ч УЙМХ ОЕ ЧУФХРЙМП, Б РП ЧФПТПНХ ДЕМХ Й ТЕЫЕОЙС ЕЫЕ ОЕФ. б ДП ДБФЩ ЧЩВПТПЧ ПУФБМПУШ РПМЗПДБ. фП ЕУФШ ОЕ ДПРХУФЙФШ оБЧБМШОПЗП ДП ЧЩВПТПЧ - ЬФП РТПУФП ДЕМП ФЕИОЙЛЙ.

фП ЕУФШ ЕУМЙ оБЧБМШОЩК ЧУЕ ЦЕ ВХДЕФ ДПРХЭЕО ДП ЬФЙИ ЧЩВПТПЧ, ФП ЬФП ВХДЕФ ЙУЛМАЮЙФЕМШОП ТЕЫЕОЙЕН ЛТЕНМС. й оБЧБМШОЩК РТЙ ЬФПН ЮЙУФ, ЛБЛ РЙРЙУЛБ НМБДЕОГБ. оЙЛБЛПК УЧСЪЙ У ЛТЕНМЕН, ОЙЛБЛПК...

фЕРЕТШ П ТПМЙ ЧПЪНПЦОЩИ РПЛБЪБОЙК хДБМШГПЧБ РП ОЕУХЭЕУФЧХАЭЕНХ ДЕМХ оБЧБМШОПЗП. дБЦЕ ЕУМЙ РТЕДУФБЧЙФШ УЕВЕ, ЮФП ЛТЕНМА, ЛПФПТЩК ЖБВТЙЛПЧБМ "ВПМПФОЩЕ ДЕМБ" БВУПМАФОП ЙЪ ЧПЪДХИБ, ЧДТХЗ РПОБДПВЙМЙУШ РПЛБЪБОЙС хДБМШГПЧБ ДМС РТЙЧМЕЮЕОЙС оБЧБМШОПЗП, ПУХДЙФШ ЕЗП ДП ЙЪВЙТБФЕМШОПК ЛБНРБОЙЙ ПОЙ ЖЙЪЙЮЕУЛЙ ХЦЕ ОЕ ХУРЕАФ. нПЗХФ ДБЦЕ "ЪБЛТЩФШ", ОП ЬФП УПЧЕТЫЕООП ОЕ РПНЕИБ ДМС ХЮБУФЙС Ч ЧЩВПТБИ, Б ХЮЙФЩЧБС ЙНЙДЦ оБЧБМШОПЗП ФБЛБС РПУБДЛБ РЕТЕД ЧЩВПТБНЙ ФПМШЛП УЩЗТБМБ ВЩ ОБ ОЕЗП. оП ЬФП ЕУМЙ РТЕДРПМПЦЙФШ, ЮФП оБЧБМШОЩК ВХДЕФ ВБММПФЙТПЧБФШУС, Й ВБММПФЙТПЧБФШУС У РТЙГЕМПН ОБ РПВЕДХ - ФП ЕУФШ РПЧЕТЙФШ Ч ДЧПКОПЕ ЮХДП...

оП, ЛБЛ Й РТЕЦДЕ, ЧМБУФШ ВПЙФУС ФПМШЛП ПДОПЗП - ХВЕДЙФЕМШОПЗП ВПКЛПФБ.

рТБЧДБ, УЕКЮБУ Ч нПУЛЧЕ ПФТБВБФЩЧБЕФУС ФЕИОПМПЗЙС ЧЩВПТПЧ РТЙ НЙОЙНБМШОПК СЧЛЕ, РТЙЮЕН СЧЛБ УПЪОБФЕМШОП НЙОЙНЙЪЙТХЕФУС, ЮФПВЩ ПЗТБОЙЮЙФШУС ВАДЦЕФОЙЛБНЙ Й БЛФЙЧПН "еДЙОПК тПУУЙЙ". оП ЬФП НХОЙГЙРБМШОЩЕ ЧЩВПТЩ, Й ЙИ "УЕЛТЕФОПЕ" РТПЧЕДЕОЙЕ ПРТБЧДБОП - ЕУМЙ СЧЛБ ВХДЕФ ОЙЦЕ 17 РТПГЕОФПЧ, ФП РПВЕЦДБАФ ЛБОДЙДБФЩ, УПЗМБУПЧБООЩЕ ЧМБУФСНЙ.

оП ОБ РТЕЪЙДЕОФУЛЙИ ЧЩВПТБИ СЧЛБ ОЙЦЕ 17 РТПГЕОФПЧ - ЬФП ХЦЕ УЛБОДБМ Й ДЕМЕЗЙФЙНЙЪБГЙС. й, РПМБЗБА, УЕКЮБУ Ч ЛТЕНМЕ ТЕЫБАФ ЧБЦОЕКЫХА ЪБДБЮХ - ТЙУЛОХФШ Й ДПРХУФЙФШ оБЧБМШОПЗП, ЮФП ПВЕУРЕЮЙФ РТЙЕНМЕНХА СЧЛХ, ЙМЙ ОЕ ДПРХУЛБФШ - Й ЗБТБОФЙТПЧБФШ УЕВС ПФ ОЕПЦЙДБООПУФЕК, ОБРТЙНЕТ, ЧФПТПЗП ФХТБ.

пДЙО ПЮЕОШ ХЧБЦБЕНЩК ЮЕМПЧЕЛ ХРТЕЛОХМ НЕОС, ЛПЗДБ С ОБРЙУБМ, ЮФП оБЧБМШОЩК ИХЦЕ, ЮЕН рХФЙО. б С ЧЕДШ РЙУБМ, РПЮЕНХ оБЧБМШОЩК ИХЦЕ. рХФЙОХ 65 МЕФ, Б оБЧБМШОПНХ 39. фП ЕУФШ Х НЕОС ЕЭЕ ЕУФШ ЫБОУЩ РЕТЕЦЙФШ "ЬРПИХ рХФЙОБ", Б ЧПФ "ЬРПИХ оБЧБМШОПЗП" РПЮФЙ ОЙЛБЛЙИ. б ТБЪОЙГЩ ВПМШЫПК НЕЦДХ ОЙНЙ С ОЕ ЧЙЦХ.

бОБФПМЙК вБТБОПЧ , ЗМБЧОЩК ТЕДБЛФПТ жптхнБ.НУЛ

Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений Серов Вадим Васильевич

Злые языки страшнее пистолета!

Злые языки страшнее пистолета!

Из комедии «Горе от ума» (1824) А. С. Грибоедова (1795-1829). Слова Молчалина (действ. 2, явл. 11): «Ах, злые языки страшнее пистолета!»

Смысл выражения: нравственные страдания, которые навлекают на человека клеветники, злопыхатели и т. д., бывают порой страшнее физических мук и самой смерти.

14.3.2. Разборка и сборка пистолета Пистолет ПМ надежен, неприхотлив в обслуживании, но, как и всякое другое автоматическое оружие, требует систематического ухода, чистки и смазки. Для этого необходимо научиться его разбирать. Разборка может быть неполная и полная, причем,