Япония участвовала второй мировой войне. Япония во второй мировой войне

13 апреля 1941 года, за два с половиной месяца до неожиданного нападения союзной Германии на СССР, в Москве подписывается советско-японский договор о ненападении, Пакт о нейтралитете. Однако Япония в годы Второй мировой войны всё равно вынашивала идею нападения на СССР.

Мирный договор

После подписания в 1939 году пакта Молотова-Риббентропа, СССР поделил сферы влияния в Европе с гитлеровской Германией, а та первого сентября 1939 года начала войну с Польшей.

Это время традиционно считается началом Второй мировой войны. 31 августа, за день до нападения немецких и словацких войск в Польшу, Германия сообщила, что радиостанция в Глейвице была захвачена поляками, а, значит, акт ответной агрессии – это не развязывание войны, а оборона.

Нападение поляков было сфабриковано. Говоря о том, что поляки напали первыми, и никакой войны нет, Адольф Гитлер боялся вступления в войну союзников Польши – Франции и Англии. Однако избежать объявления войны ему не удалось.

В это время СССР является фактическим союзником Германии во Второй мировой. А Япония и США уже 5 сентября заявляют о нейтралитете. Однако не стоит забывать, что в 1936 году Германией и Японией был заключен Антикоминтерновский пакт.

В 1940 году Гитлер сообщает: «Надежда Англии - Россия и Америка. Если надежда на Россию отпадёт, отпадёт и Америка, ибо отпадение России в неприятной мере усилит значение Японии в Восточной Азии, Россия - восточноазиатская шпага Англии и Америки против Японии».

По планам немцев, Япония должна была неизбежно стать вовлечённой в противостояние с СССР. Однако этого не произошло. Скорее, случилось даже обратное. 13 апреля 1941 года, за два с половиной месяца до неожиданного нападения союзной Германии на СССР, в Москве подписывается советско-японский договор о ненападении, Пакт о нейтралитете. Таким образом СССР обеспечило себе дипломатический нейтралитет как на Западе, так и на Востоке, успев воспользоваться стартовым преимуществом и захватив восточную Польшу.

Необъявленная война

Пакт о нейтралитете с Японией был подписан неслучайно. Причиной его заключения, помимо быстро разворачивающихся событий Второй мировой, стали так называемые бои на Халхин-Голе, локальный конфликт, происходивший на территории современной Монголии в 1939 году.

На то время Япония захватила северо-восток Китая, Маньчжурию, и основала там полностью подконтрольное себе государство Маньчжоу-го. Оно граничило с юга с Японией и Китаем, а с севера – с территорией СССР.

В 1939 году среди японцев усилились военные настроения, и правительство разбрасывалось лозунгами расширения империи до Байкала. Однако в практически тайной войне Япония потерпела поражение. СССР, не торопящийся объявлять о полномасштабной войне (якобы велись только отдельные бои), воспользовался удобным моментом слабости Японии и заключил с ней пакт о нейтралитете на пять лет.

Договор о ненападении включал себя особый пункт, посвящённый соблюдению нейтралитета в случае нападения Германии на Россию.
Так как пакт был воспринят остальными странами как молчаливая поддержка Японии Советским Союзом, ни Германия, ни страны гитлеровской коалиции не были вдохновлены новым союзом.

Германия ранее надеялась на поддержку Японии в войне с СССР, но теперь это было невозможно. США и Англия, в свою очередь, считали, что Япония при поддержке СССР сможет усилить своё влияние на юге Азии. К тому же США опасались за безопасность своей страны.

В отместку за мирный договор, США ввели торговые санкции против Советского Союза. Также СССР заметно охладел к поддержке Китая, северные территории которого были оккупированы Японией.

Мир СССР и Японии на фоне Второй мировой

Несмотря на то, что пакт казался очень удачным решением для СССР и был настоящим поражением американских дипломатов, он также принёс определенные затруднения для Союза.

Отношения с Китаем и США были испорчены, а компенсации, которые за это требовал СССР (Южный Сахалин и Курилы), не были отданы Японией. Для Японии, в свою очередь, этот пакт сыграл большую роль. В войне с США и Англией Япония не воевала ещё и с СССР: миллионная Красная Армия на Дальнем Востоке сделала бы эту войну если не невозможной, то гораздо менее успешной.

Однако наивно было бы предполагать, что мирные договоры заключались и честно выполнялись. Япония так и ждала возможности, чтобы нанести удар в спину своему союзнику.

Сразу после внезапного нападения Германии на СССР японский министр иностранных дел Мацуока пытался убедить императора в необходимости вступить в войну с Союзом.

Впрочем, такая политика была признана нецелесообразной, и был выпущен документ, признавший возможность нападения на СССР в более удобный момент:

«Мы будем скрытно усиливать нашу военную подготовку против Советского Союза, придерживаясь независимой позиции. Если германо-советская война будет развиваться в направлении, благоприятном для империи, мы, прибегнув к вооруженной силе, разрешим северную проблему».

Германия одерживала всё новые победы, а Япония тем временем готовила войска против России. Боевые действия должны были начаться 29 августа 1941, была подготовлена миллионная армия, однако немецкое наступление стало к тому времени уже не столь успешным, а Красная Армия начала отвоевывать потерянные позиции.

Японцы, опасаясь затяжной партизанской войны на бескрайних просторах СССР, испугались и отступили. Войну предполагалось начать только в случае вывода половины советских войск с территорий Сибири и Дальнего Востока. Несмотря на то, что СССР постоянно перебрасывало армию на западный фронт, количество армии не убавлялось: новобранцы из местного населения постоянно пополняли ряды солдат.

Япония боялась напасть на СССР, помня недавние поражения. Москва не пала, и Япония решила воевать с США и Англией, пользуясь нейтралитетом России, и без того занятой войной на западе.

Япония ловко лавировала между двух огней: «Предусматривается быстро провести наступление в важных районах на юге и одновременно разрешить китайский инцидент; в это время не допускать войны с Россией». План нападения на СССР «Кантокуэн» переносился с 1941 на 1942, а затем и вовсе был отменён.

Расторжение мирового договора

Пока Япония думала об удобном моменте нападения на Советский Союз, он сам напал на неё. Склонив Сталина на Ялтинской конференции к нападению на Японию в обмен на Сахалин и Курилы, союзники из антигитлеровской коалиции обеспечили поражение Японии.

Россия денонсировала пакт 5 апреля 1945 года по причине того, что Япония воевала с союзниками СССР. А 9 августа СССР начал войну с Японией, и нанёс её армии разгромное поражение: Красная армия претерпела в восемь раз меньшие потери, чем знаменитая Квантунская армия, обладая численным перевесом и техническими преимуществами. Это событие осталось во многом недооцененным из-за ядерных ударов США по Хиросиме и Нагасаки. Однако именно советским войскам удалось сломить японскую армию и спасти тысячи жизней. Так советские серп и молот победили катаны самураев.

Азиаты до сих пор не могут простить Японии ее действия на оккупированных территориях во время Второй мировой войны. Одно из самых страшных японских преступлений против человечества - биологические опыты на людях, проводившиеся в «отряде 731». Нынешнее негативное отношение к Японии со стороны Китая, КНДР и Южной Кореи объясняется главным образом тем, что Япония - в отличие от Германии - не наказала большую часть своих военных преступников. Многие из них продолжали жить и работать в Стране восходящего солнца, а также занимать ответственные посты. Даже те, кто производил биологические опыты на людях в печально известном специальном «отряде 731».

В частности, китайцев было принято использовать для обучения японских врачей. Японский доктор Кен Юаса вспоминал в середине 90-х годов, беседуя с репортером New York Times Николасом Кристофом, как во время войны его как-то пригласили на «практическую хирургию» в одном из городов провинции Шаньси. Доктор и его коллеги полтора часа проводили различные операции (удаление аппендицита, ампутация конечностей и тому подобное) над двумя живыми китайцами. С китайцами поступили «гуманно» - сделали им перед операцией общую анестезию и умертвили в конце «урока». Не всем подопытным так везло. Доктор Кен Юаса утверждает, что проведение подобных «практических занятий» было вполне обычным делом для японских докторов, работавших в Китае.

Это мало чем отличается от опытов доктора Йозефа Менгеля. Жестокость и циничность таких опытов не укладывается в современном человеческом сознании, но они были вполне органичны для японцев того времени. Ведь на кону тогда была «победа императора», и он был уверен, что дать эту победу могла только наука.

Просвещенный император

Официально заняв трон в 1926 году, император Хирохито выбрал для периода своего правления девиз «Сёва» («Эпоха просвещенного мира»). Хирохито верил в силу науки: «Во имя религии погибло больше людей, чем по любой другой причине. Однако наука всегда была лучшим другом убийц. Наука может убить тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч, миллионы людей за весьма короткий промежуток времени».

Император знал, о чем говорил: по образованию он был биологом. И он считал, что биологическое оружие поможет Японии завоевать мир, а ему, потомку богини Аматерасу, - исполнить свое божественное предназначение и править этим миром.

Идеи императора о «научном оружии» нашли поддержку в среде трезво мыслящих японских военных. Они понимали, что на одном самурайском духе и обычных вооружениях затяжную войну против западных держав не выиграешь. Поэтому по поручению японского военного ведомства в конце 20-х - начале 30-х годов японский полковник и биолог Сиро Исии совершил вояж по бактериологическим лабораториям Италии, Германии, СССР и Франции. В своем итоговом докладе, представленном на рассмотрение высшим военным чинам страны, он убеждал всех присутствующих, что биологическое оружие принесет огромную пользу Японии.

«В отличие от артиллерийских снарядов бактериологическое оружие не способно мгновенно убивать живую силу, зато эти невзрывающиеся бомбы - снаряды, начиненные бактериями, - без шума поражают человеческий организм и животных, принося медленную, но мучительную смерть. Производить снаряды не обязательно, можно заражать вполне мирные вещи - одежду, косметику, пищевые продукты и напитки, съедобных животных, можно распылять бактерии с воздуха. Пусть первая атака не будет массированной - все равно бактерии будут размножаться и поражать цели», - говорил Исии. Он заявил, что если Япония немедленно не начнет изыскания в области создания биологического оружия, то потом догнать европейские страны в этом направлении будет практически нереально.

Исии действительно был фанатиком биологического оружия. Он в своей японской лаборатории проводил опыты на людях. Неудивительно, что его зажигательный и алармистский доклад впечатлил военных, и они выделили средства для создания специального комплекса по разработке биологического оружия. На протяжении всего своего существования этот комплекс имел несколько названий, наиболее известное - «отряд 731».

Бревнами в подразделении называли тех пленных, на ком испытывались смертоносные штаммы

Не люди

Отряд был размещен в 1936 году около деревни Пинфан к юго-востоку от Харбина (на тот момент территория марионеточного государства Маньчжоу-го). Он располагался на территории шесть квадратных километров в почти 150 зданиях. Для всего окружающего мира это было Главное управление по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии. В «отряде 731» было все для автономного существования: две электростанции, артезианские скважины, аэродром, железнодорожная ветка. Была даже своя истребительная авиация, которая должна была сбивать все воздушные объекты (даже японские), которые без разрешения пролетали над территорией отряда. В отряд шли выпускники самых престижных японских университетов, цвет японской науки.

Отряд разместили в Китае, а не в Японии, по нескольким причинам. Во-первых, при дислокации его на территории метрополии очень сложно было соблюсти режим секретности. Во-вторых, в случае утечки материалов пострадало бы китайское население, а не японское. Наконец, в-третьих, в Китае всегда были под рукой «бревна». «Бревнами» офицеры и ученые подразделения называли тех, на ком испытывались смертоносные штаммы: китайских пленных, корейцев, американцев, австралийцев. Среди «бревен» было очень много наших соотечественников - белоэмигрантов, которые жили в Харбине. Когда запас «подопытных» в отряде подходил к концу, доктор Исии обращался к местным властям с просьбой о новой партии. Если под рукой у тех не было военнопленных, японские спецслужбы совершали рейды по ближайшим китайским населенным пунктам, пригоняя на «водоочистительную станцию» захваченных гражданских.

Первое, что делали с новичками, - откармливали. У «бревен» было трехразовое питание и даже иногда десерты с фруктами. Подопытный материал должен был быть абсолютно здоровым, дабы не нарушать чистоту эксперимента. Согласно инструкциям, любой сотрудник отряда, который посмел бы назвать «бревно» человеком, сурово наказывался.

«Мы считали, что “бревна” - не люди, что они даже ниже скотов. Впрочем, среди работавших в отряде ученых и исследователей не было никого, кто хоть сколько-нибудь сочувствовал “бревнам”. Все - и военнослужащие, и вольнонаемные отряда - считали, что истребление “бревен” - дело совершенно естественное», - говорил один из служащих.

«Они были для меня бревнами. Бревна нельзя рассматривать как людей. Бревна уже мертвые сами по себе. Теперь они умирали второй раз, и мы лишь исполняли смертный приговор», - говорил специалист по обучению персонала «отряда 731» Тошими Мизобучи.

В поисках чудо-оружия

Профильными экспериментами, которые ставились над подопытными, были испытания эффективности различных штаммов болезней. «Фавориткой» Исии была чума. Ближе к концу войны он вывел штамм чумной бактерии, в 60 раз превосходящий по вирулентности обычную. Эти бактерии хранились в сухом виде, а непосредственно перед использованием достаточно было лишь смочить их водой и небольшим количеством питательного раствора.

Эксперименты по выведению этих бактерий проводились над людьми. Например, в отряде были специальные клетки, куда запирали людей. Клетки были настолько маленькими, что пленники не могли пошевелиться. Их заражали какой-либо инфекцией, а затем днями наблюдали над изменениями состояния организма. Были и клетки побольше. Туда загоняли одновременно больных и здоровых, дабы отследить, насколько быстро болезнь передается от человека к человеку. Но каким бы образом его ни заражали, сколько бы ни наблюдали, конец был один - человека заживо препарировали, вытаскивая органы и наблюдая, как болезнь распространяется внутри. Людям сохраняли жизнь и не зашивали их целыми днями, дабы доктора могли наблюдать за процессом, не утруждая себя новым вскрытием. При этом никакой анестезии обычно не использовалось - врачи опасались, что она может нарушить естественный ход эксперимента.

Больше «повезло» тем, на ком испытывали не бактерии, а газы. Они умирали быстрее. «У всех подопытных, погибших от цианистого водорода, лица были багрово-красного цвета, - рассказывал один из служащих отряда. - У тех, кто умирал от иприта, все тело было обожжено так, что на труп невозможно было смотреть. Наши опыты показали, что выносливость человека приблизительно равна выносливости голубя. В условиях, в которых погибал голубь, погибал и подопытный человек».

Испытания биологического оружия проходили не только у Пинфаня. Помимо собственно основного здания «отряд 731» имел четыре филиала, расположенных вдоль советско-китайской границы, и один испытательный полигон-аэродром в Аньда. Туда возили заключенных, чтобы отрабатывать на них эффективность применения бактериологических бомб. Их привязывали к специальным шестам или крестам, вбитым по концентрическим кругам вокруг точки, куда затем сбрасывали начиненные чумными блохами керамические бомбы. Дабы подопытные случайно не умерли от осколков бомб, на них надевали железные каски и щиты. Иногда, впрочем, оставляли голыми ягодицы, когда вместо «блошиных авиабомб» использовались бомбы, начиненные специальной металлической шрапнелью с винтообразным выступами, на которые наносились бактерии. Сами ученые стояли на расстоянии трех километров и наблюдали за подопытными в бинокли. Затем людей везли назад на объект и там, как и всех подобных подопытных, вскрывали заживо, дабы пронаблюдать, как прошло заражение.

Впрочем, один раз такой эксперимент, проводившийся на 40 подопытных, завершился не так, как планировали японцы. Одному из китайцев удалось каким-то образом ослабить путы и спрыгнуть с креста. Он не убежал, а сразу же распутал ближайшего товарища. Затем они бросились освобождать остальных. Только после того, как все 40 человек были распутаны, все бросились врассыпную.

Японские экспериментаторы, увидевшие в бинокли, что происходит, были в панике. Если бы хотя бы один подопытный убежал, то сверхсекретная программа оказалась бы под угрозой. Не растерялся лишь один из охранников. Он сел в машину, помчался наперерез бежавшим и стал их давить. Полигон Аньда представлял собой огромное поле, где на протяжении 10 километров не было ни одного деревца. Поэтому большинство заключенных было раздавлено, а кое-кого даже удалось взять живыми.

Полевые испытания

После «лабораторных» испытаний в отряде и на полигоне научные сотрудники «отряда 731» проводили полевые испытания. С самолета над китайскими городами и селами сбрасывали начиненные чумными блохами керамические бомбы, выпускали чумных мух. В своей книге «Фабрика смерти» историк Калифорнийского государственного университета Шэлдон Хэррис утверждает, что от чумных бомб погибло более 200 тысяч человек.

Достижения отряда широко использовались и для борьбы с китайскими партизанами. Например, штаммами с брюшным тифом заражались колодцы и водоемы в местах, которые контролировали партизаны. Однако вскоре от этого отказались: часто под удар подпадали собственные войска.

Впрочем, японские военные уже убедились в эффективности работы «отряда 731» и стали разрабатывать планы применения бактериологического оружия против США и СССР. С боеприпасами проблем не было: по рассказам сотрудников, к концу войны в запасниках «отряда 731» накопилось столько бактерий, что если бы они при идеальных условиях были рассеяны по земному шару, этого оказалось бы достаточно, чтобы уничтожить все человечество. Но японскому истеблишменту не хватило политической воли - а может, хватило трезвости…

В июле 1944 года лишь позиция премьер-министра Тодзе спасла Соединенные Штаты от катастрофы. Японцы планировали с помощью воздушных шаров переправить на американскую территорию штаммы различных вирусов - от смертельных для человека до тех, которые будут губить скот и урожай. Тодзе понимал, что Япония уже явно проигрывает войну и при атаке биологическим оружием Америка может ответить тем же.

Несмотря на оппозицию Тодзе, японское командование в 1945 году до самого конца разрабатывало план операции «Вишня расцветает ночью». Согласно плану, несколько подлодок должно было подойти к американскому берегу и выпустить там самолеты, которые должны были распылить над Сан-Диего инфицированных чумой мух. По счастью, к тому моменту у Японии было максимум пять подлодок, каждая из которых могла нести по два-три специальных самолета. И руководство флота отказалось предоставить их для операции, мотивировав это тем, что все силы необходимо сконцентрировать на защите метрополии.

122 по Фаренгейту

Сотрудники «отряда 731» по сей день утверждают, что испытания биологического оружия на живых людях было оправданным. «Нет гарантии, что подобное никогда не повторится, - говорил с улыбкой в интервью New York Times один из участников этого отряда, встречавший свою старость в японской деревне. - Потому что в войне вам всегда надо побеждать».

Но дело в том, что самые страшные эксперименты, проводившиеся на людях в отряде Исии, не имели никакого отношения к биологическому оружию. Особо бесчеловечные опыты ставились в самых засекреченных помещениях отряда, куда даже не имела доступа большая часть обслуживающего персонала. Они имели исключительно медицинское предназначение. Японские ученые хотели знать пределы выносливости человеческого организма.

Например: солдаты императорской армии в Северном Китае зимой часто страдали от обморожения. «Опытным путем» доктора из «отряда 731» выяснили, что лучшим способом лечить обморожение было не растирание пострадавших конечностей, а погружение их в воду с температурой от 100 до 122 градусов по Фаренгейту. Чтобы это понять, «при температуре ниже минус 20 подопытных людей выводили ночью во двор, заставляли опускать оголенные руки или ноги в бочку с холодной водой, а потом ставили под искусственный ветер до тех пор, пока они не получали обморожение, - рассказывал бывший сотрудник отряда. - После небольшой палочкой стучали по рукам, пока они не издавали звук как при ударе о деревяшку». Затем обмороженные конечности клали в воду определенной температуры и, изменяя ее, наблюдали за отмиранием мышечной ткани на руках.

Среди таких подопытных был и трехдневный ребенок: дабы он не сжимал руку в кулачок и не нарушил чистоту эксперимента, ему воткнули в средний палец иголку.

Для императорских ВВС проводились эксперименты в барокамерах. «В вакуумную барокамеру поместили подопытного и стали постепенно откачивать воздух, - вспоминал один из стажеров отряда. - По мере того как разница между наружным давлением и давлением во внутренних органах увеличивалась, у него сначала вылезли глаза, потом лицо распухло до размеров большого мяча, кровеносные сосуды вздулись как змеи, а кишечник, как живой, стал выползать наружу. Наконец человек просто заживо взорвался». Так японские врачи определяли допустимый высотный потолок для своих летчиков.

Кроме того, для выяснения наиболее быстрого и эффективного способа лечить боевые ранения людей взрывали гранатами, расстреливали, сжигали из огнеметов…

Были и эксперименты просто для любопытства. У подопытных вырезали из живого тела отдельные органы; отрезали руки и ноги и пришивали назад, меняя местами правые и левые конечности; вливали в человеческое тело кровь лошадей или обезьян; ставили под мощнейшее рентгеновское излучение; оставляли без еды или без воды; ошпаривали различные части тела кипятком; тестировали на чувствительность к электротоку. Любопытные ученые заполняли легкие человека большим количеством дыма или газа, вводили в желудок живого человека гниющие куски ткани.

Впрочем, из подобных «бесполезных» экспериментов получался и практический результат. Например, так появилось заключение о том, что человек на 78% состоит из воды. Чтобы это понять, ученые сначала взвесили пленника, а затем поместили его в жарко натопленную комнату с минимальной влажностью. Человек обильно потел, но ему не давали воды. В итоге он полностью высыхал. Затем тело взвешивали, при этом оказывалось, что весит оно около 22% от первоначальной массы.

Набить руку

Наконец, японские хирурги просто набивали руку, тренируясь на «бревнах». Один из примеров подобной «тренировки» описывается в книге «Кухня дьявола», написанной самым известным исследователем «отряда 731» Сэйити Моримурой.

Цитата: «В 1943 году в секционную привели китайского мальчика. По словам сотрудников, он не был из числа “бревен”, его просто где-то похитили и привезли в отряд, но точно ничего известно не было. Мальчик разделся, как ему было приказано, и лег на стол спиной. Тотчас же на лицо ему наложили маску с хлороформом. Когда наркоз окончательно подействовал, все тело мальчика протерли спиртом. Один из опытных сотрудников группы Танабэ, стоявших вокруг стола, взял скальпель и приблизился к мальчику. Он вонзил скальпель в грудную клетку и сделал разрез в форме латинской буквы Y. Обнажилась белая жировая прослойка. В том месте, куда немедленно были наложены зажимы Кохера, вскипали пузырьки крови. Вскрытие заживо началось. Из тела мальчика сотрудники ловкими натренированными руками один за другим вынимали внутренние органы: желудок, печень, почки, поджелудочную железу, кишечник. Их разбирали и бросали в стоявшие здесь же ведра, а из ведер тотчас же перекладывали в наполненные формалином стеклянные сосуды, которые закрывались крышками. Вынутые органы в формалиновом растворе еще продолжали сокращаться. После того как были вынуты внутренние органы, нетронутой осталась только голова мальчика. Маленькая, коротко остриженная голова. Один из сотрудников группы Минато закрепил ее на операционном столе. Затем скальпелем сделал разрез от уха к носу. Когда кожа с головы была снята, в ход пошла пила. В черепе было сделано треугольное отверстие, обнажился мозг. Сотрудник отряда взял его рукой и быстрым движением опустил в сосуд с формалином. На операционном столе осталось нечто, напоминавшее тело мальчика, - опустошенный корпус и конечности».

В этом «отряде» не было никаких «отходов производства». После экспериментов с обморожением покалеченные люди шли на опыты в газовые камеры, а органы после экспериментальных вскрытий поступали в распоряжение микробиологов. Каждое утро на специальном стенде висел перечень того, в какой отдел пойдут какие органы от намеченных к вскрытию «бревен».

Все опыты тщательно документировались. Помимо кипы бумаг и протоколов в отряде было около 20 кино- и фотокамер. «Десятки и сотни раз мы вдалбливали себе в голову, что подопытные не люди, а всего лишь материал, и все равно при вскрытиях заживо у меня мутилось в голове, - рассказывал один из операторов. - Нервы нормального человека этого не выдерживали».

Некоторые опыты фиксировал на бумаге художник. В то время существовала лишь черно-белая съемка, и она не могла отразить, например, изменение цвета ткани при обморожении…

Оказались востребованы

По воспоминаниям сотрудников «отряда 731», всего за время его существования в стенах лабораторий погибло около трех тысяч человек. Но некоторые исследователи утверждают, что реальных жертв было гораздо больше.

Конец существованию «отряда 731» положил Советский Союз. 9 августа советские войска начали наступление против японской армии, и «отряду» было приказано «действовать по собственному усмотрению». Работы по эвакуации начались в ночь с 10 на 11 августа. Важнейшие материалы - описания применения бактериологического оружия на территории Китая, кипы протоколов вскрытий, описания этиологии и патогенеза, описания процесса культивирования бактерий - сжигали в специально вырытых ямах.

Было решено уничтожить и остававшиеся на тот момент в живых «бревна». Часть людей отравили газом, а некоторым было благородно позволено покончить жизнь самоубийством. Трупы сбросили в яму и сожгли. Первый раз сотрудники отряда «схалтурили» - трупы сгорели не до конца, и их просто забросали землей. Прознав об этом, начальство, несмотря на спешку эвакуации, приказало трупы выкопать и сделать работу «как надо». После второй попытки пепел и кости были сброшены в реку Сунгари.

Туда же были выброшены и экспонаты «выставочной комнаты» - огромного зала, где в наполненных специальным раствором колбах хранились отрезанные человеческие органы, конечности, разрубленные разным способом головы, препарированные тела. Часть из этих экспонатов были зараженными и демонстрировали различные этапы поражения органов и частей тела человека. Выставочная комната могла бы стать самым наглядным доказательством бесчеловечной сущности «отряда 731». «Недопустимо, чтобы в руки наступающих советских войск попал хотя бы один из этих препаратов», - заявило руководство отряда подчиненным.

Но часть наиболее важных материалов была сохранена. Их вывезли Сиро Исии и некоторые другие руководители отряда, передав все это американцам - как своего рода выкуп за свою свободу. Для США эта информация имела чрезвычайную важность.

Американцы начали свою программу развития биологического оружия лишь в 1943 году, и результаты «полевых опытов» их японских визави оказались как нельзя кстати.

«В настоящее время группа Исии, тесно сотрудничая с США, готовит большое количество материалов для нас и дала согласие предоставить в наше распоряжение восемь тысяч слайдов, на которых запечатлены животные и люди, подвергшиеся бактериологическим экспериментам, - говорилось в специальном меморандуме, распространенном среди избранных лиц госдепартамента и Пентагона. - Это крайне важно для безопасности нашего государства, и ценность этого значительно выше того, чего мы достигли бы, возбудив судебное расследование военных преступлений… В связи с чрезвычайной важностью информации о бактериологическом оружии японской армии правительство США решает не обвинять в военных преступлениях ни одного сотрудника отряда по подготовке бактериологической войны японской армии».

Поэтому в ответ на запрос советской стороны о выдаче и наказанию членов отряда в Москву было передано заключение о том, что «местопребывание руководства “отряда 731”, в том числе Исии, неизвестно и обвинять отряд в военных преступлениях нет оснований».

В целом в «отряде 731» работало почти три тысячи ученых (включая тех, кто трудился на вспомогательных объектах). И все они кроме тех, кто попал в руки СССР, избежали ответственности. Многие из ученых, препарировавших живых людей, стали в послевоенной Японии деканами университетов, медучилищ, академиками, бизнесменами. Среди них были губернатор Токио, президент японской медицинской ассоциации, высокопоставленные сотрудники Национального института здравоохранения. Военные и врачи, которые работали с «бревнами»-женщинами (в основном экспериментировали с венерическими заболеваниями), после войны открыли частный родильный дом в районе Токай.

Принц Такеда (двоюродный брат императора Хирохито), который инспектировал «отряд», тоже не понес наказания и даже возглавил японский Олимпийский комитет в преддверии Игр 1964 года. А сам злой гений отряда - Сиро Исии - безбедно жил в Японии и умер от рака в 1959 году

В период Второй мировой войны на стороне Германии выступали не только фиктивные страны, образованные на захваченных территориях, но и полноценные уже существовавшие государства. Одним из таких была Япония. О ее участии в самом масштабном военном конфликте 20 века расскажет наша статья.

Предпосылки

Прежде, чем говорить о непосредственном участии Японии во Второй мировой войне, стоит рассмотреть предысторию:

• Смена политического курса: к 30-м годам в стране укрепилась новая идеология, направленная на увеличение военной мощи и расширение территорий. В 1931 была захвачена Манчжурия (северо-восток Китая). Япония образовала там подчиненное государство;
• Выход из состава Лиги Наций: в 1933 комиссия организации осудила действия японских захватчиков;
• Заключение Антикоминтерновского пакта: договор 1936 года с Германией о способах предотвращения распространения коммунизма;
• Начало второй японо-китайской войны (1937);
• Вступление в нацистский блок: подписание в 1940 с Германией и Италией Берлинского пакта о сотрудничестве и разделении власти в мире; начало в 1941 войны с США.

Рис. 1. Вторая японо-китайская война.

Участие

Япония не ограничилась только Китаем, напав на американские, английские и голландские колонии, расположенные на юго-востоке Азии. Поэтому третий и четвертый этапы Второй японо-китайской войны (с декабря 1941) считаются частью Второй мировой.

Первым японо-американским военным столкновением стало сражение в гавани Перл-Харбор возле Гавайев (7.12.

1941), где располагались американские военные базы (морская, воздушная).

Основные причины нападения японских войск:

ТОП-5 статей которые читают вместе с этой

• США прекратили поставлять японцам авиационное топливо, нефть, самолеты;
• Япония решила нанести опережающий удар по американским военно-морским силам, чтобы устранить угрозу с их стороны для своих дальнейших захватнических действий.

На стороне японцев был эффект неожиданности, поскольку американцы проигнорировали признаки готовящейся атаки, считая главной целью японской армии Филиппины. Американский флот и авиация существенно пострадали, но полной победы японцы не добились, только развязали официальную войну с США.

В декабре 1941 японцы захватили Таиланд, острова Гуам и Уэйк, Гонконг, Сингапур, часть Филиппин. В мае 1942 Япония отвоевывает весь юго-восток Азии и северо-западные острова Тихого океана.

В июне 1942 американский флот разгромил японский в сражении за острова Мидуэй. Тогда же японцы захватили острова Атту и Кыску, освободить которые американцы смогли лишь летом 1943.

В 1943 японцы терпят поражение в битве за острова Гуадалканал и Тарава, в 1944 теряют контроль над Марианскими островами и проигрывают морское сражение у Лейте. В боях на суше до конца 1944 японцы побеждали китайскую армию.

Япония использовала против китайских войск химическое и, ставя опыты над людьми, разрабатывала биологическое оружие. США впервые в боевых целях применили ядерное оружие (август 1945), сбросив атомные бомбы на японские города (Хиросима, Нагасаки).

Рис. 2. Взрыв в Хиросиме.

В 1945 китайские войска перешли в наступление. Американские бомбардировки ускорили поражение Японии, а СССР, выполняя ялтинские договоренности, в августе разгромил самую мощную группу японских войск (Квантунская армия).

Вторая японо-китайская, советско-японская и Вторая мировая войны окончились 2 сентября 1945, когда Япония капитулировала.

Япония не подписала мирный договор с СССР. Существует только декларация 1956 года о прекращении состояния войны. Япония оспаривает принадлежность России южной части Курильских островов.

Рис. 3. Курильские острова.

Что мы узнали?

Из статьи мы узнали, что во Второй мировой войне против Японии наиболее активно выступали США (декабрь 1941), оказывающие поддержку Китаю и вынужденные ответить на агрессивные действия японской армии у Гавайских островов. СССР объявил войну Японии только в августе 1945, а в сентябре этого года Япония сдалась.

Оценка доклада

Средняя оценка: 3.5 . Всего получено оценок: 15.

После оккупации Германией в 1940 г. Франции и Голландии Япония воспользовалась удобной ситуацией и захватила их колонии – Индонезию и Индокитай.

27 сентября 1940 г. Япония заключила военный союз (Тройственный пакт) с Германией и Италией, направленный против СССР. Англии и США. Одновременно в апреле 1941 был заключен договор о нейтралитете с СССР.

После нападения Германии на СССР в июне 1941 г. Японцы многократно усилили свой военный потенциал на границей в этом районе – Квантунскую армию. Однако провал германск4ого блицкрига и поражение под Москвой, а также то, что Советский Союз постоянно держал на восточных рубежах боеспособные дивизии – не позволило японскому руководству начать здесь военные действия. Они были вынуждены направить свои военные усилия на других направлениях.

Нанеся поражение войскам Англии японцы в короткий срок захватили многие территории и страны Юго-Восточной Азии и подошли к границам Индии. 7 декабря 1941 г. Японская армия без объявления войны внезапно атаковала базу ВМС США Перл-Харбор (Гавайские острова).

Внезапное нападение на военно-морские объекты США, расположенные на расстоянии более 6тысю км от Японских островов, нанесло огромный урон американским вооруженным силам. Одновременно японские войска вторглись в Таиланд, начали военные операции по захвату Бирмы, Малайи и Филиппин. Первый этап войны развертывался успешно для японских милитаристов. После пяти месяцев войны ими были захвачены Малайя, Сингапур, Филиппины, основные и острова Индонезии, Бирма, Гонконг, Новая Британия, Соломоновы острова. За короткое время Япония захватила территорию в 7 млн. кв. км с населением около 500 млн. человек Сочетание факторов внезапности и численного превосходства обеспечило японским вооруженным силам успех и инициативу на первых этапах войны.

Играя на стремлении этих народов освободиться от колониальной зависимости и представляя себя подобным "освободителем", японское руководство насаждало в оккупированных странах марионеточные правительства. Однако эти маневры Японии, беспощадно грабившей оккупированные страны, устанавливая здесь полицейские режимы, не могло обмануть широкие народные массы этих стран.

Главными причинами, которые удержали Японию от нападения на СССР, были его военная мощь – десятки дивизий на Дальнем Востоке, тяжелое положение японских войск, безнадежно застрявших в изнурительной войне в Китае, народ которого вел героическую борьбу против захватчиков; победы Красной Армии в войне с гитлеровской Германией.

Однако вскоре ситуация начала меняться. Командование Японии недооценило важность использования подлодок и больших авианосцев и вскоре американские и английские части начали наносить им существенные поражения. В 1944 г. После потери Филиппин начались массированные бомбардировки самой Японии авиацией США. Токио был разрушен почти полностью. Такая же судьба постигла и большинство крупных городов. Однако даже в 1945 г. Япония не собиралась сдаваться и войска сопротивлялись очень ожесточенно. Поэтому США и Великобритания вынуждены были отказаться от планов высадки своих войск непосредственно на территорию Японии и Америка произвела атомную бомбардировку Хиросимы и Нагасаки - 6 и 9 августа 1945 г.

Ситуация кардинальным образом изменилась только после вступления в войну СССР. Советский Союз 9 августа 1945 г. Начал военные действия против Квантунской армии. Она была разгромлена в короткий срок и уже 14 августа 1945 г. Имератор был вынужден объявить о капитуляции. Акт был подписан 2 сентября 1945 г. На борту американского линкора "Миссури"… /Новейшая история стран Азии и Африки, часть 1, 2003, с. 51-70/.

14 августа 1945 г. правительство и военное командование безоговорочно приняли условия Потсдамской декларации и капитулировали перед союзными государствами в лице Китая, США, Англии и Советского Союза. Это была длительная и несправедливая война. Она продолжалась 14 лет с момента начала агрессии в Маньчжурии, со времени агрессии в Китае 8 лет, с начала военных действий против других народов – четыре года. В ходе этой войны были уничтожены миллионы людей в Китае, на Филиппинах, Вьетнаме, Сиаме, Бирме, Малайе и в Индонезии.

Осуществляя подготовку к войне, правящие классы Японии постепенно лишали свой народ его прав и, в конце концов, отняли у него всякую свободу. Вначале, до инцидента в Маньчжурии, незаконным арестам, пыткам, тюремному заключению и расстрелам подвергались коммунисты, передовые рабочие и крестьяне. Затем, после 1933 г. репрессии распространились на либералов и демократов. Свобода слова, собраний, союзов была уничтожена. Люди, которые до 1936-1937 гг. думали, что гонениям подвергаются лишь "красные", что эти репрессии их не коснуться, что оживление экономики, вызванное войной, спасительно, в ходе войны поняли свое заблуждение. Многих из них заставили изменить свою профессию и насильственно отправляли на работу в военную промышленность.

О нетребовании рижской таможне реестров подписок иностранным книгам, привозимым с рижским книгопродавцем
№ 20537. – 2 декабря 1802 г. Именной, данный Министру Коммерции Граф Николай Петрович! Указом Нашим, Правительствующему Сенату в 9 день Февраля 1802 года данным, повелели Мы пропуск иностранных книг производить, как было до 1796 года. Из просьбы Рижских книгопродавцев Миллера и Гартмана открылось, что на привозимые к ним книги требуют...

Во время второй Русско-Турецкой войны
Османская империя не смирилась с утратой Крыма.13 сентября 1787 года Турция объявила войну России. Война стала серьёзным испытанием для Севастопольской эскадры. Первый её боевой выход в море под командованием адмирала М.И. Войновича был неудачным. В начале сентября у болгарских берегов она попала в сильнейший шторм. Буря разметала кораб...

Кавказ и русское государство XVI–XVII вв.
Еще в 1492 году кахетинский царь Александр направил в Москву посольство с дипломатической миссией. В посольство входили грузины Нариман, Дамиани и шекинец Хоземарум, причем косвенные данные свидетельствуют, что посольство выражало интересы не только Кахетии, но и соседних с ней небольших государств. Во всяком случае, в 1640 году кахетин...

Разгром японских войск в районе озера Хасан в 1938 г. и в Монголии в 1939 г. нанес серьезный удар по пропагандистскому мифу о «непобедимости императорской армии», об «исключительности японского воинства». Американский историк Дж.Макшерри писал: «Демонстрация советской мощи на Хасане и Халхин-Голе имела свои последствия, она показала японцам, что большая война против СССР будет для них катастрофой» . Вероятно, понимание этого оказалось для Японии основным сдерживающим фактором в период 1941–1945 гг. и одной из главных причин того, что с началом Великой Отечественной Советский Союз был избавлен от войны на два фронта. Впрочем, это вовсе не означает, что после своего поражения в «номонханском инциденте» Япония не готовилась к новому нападению на СССР.

Даже подписанный 13 апреля и ратифицированный 25 апреля 1941 г. пакт о нейтралитете между двумя странами носил, по мнению японского руководства, временный характер, дающий возможность обезопасить свои северные границы, «следить за развитием обстановки» и спокойно «набираться сил», чтобы «в нужный момент» нанести Советскому Союзу внезапный удар. Вся внешняя политика Японии в этот период, в особенности активное сотрудничество с союзниками по Тройственному пакту – Германией и Италией, свидетельствует о том, что она просто выжидала наиболее благоприятного момента. Так, военный министр Тодзио неоднократно подчеркивал, что вторжение должно произойти тогда, когда Советский Союз «уподобится спелой хурме, готовой упасть на землю», то есть, ведя войну с Гитлером, ослабнет настолько, что на Дальнем Востоке не сумеет оказать серьезного сопротивления. Однако прибывший в начале июля 1941 г. из Европы и убежденный в превосходстве сил Германии и ее неизбежной победе над СССР генерал Ямасита был настроен более решительно. «Время теории «спелой хурмы» уже прошло… – заявлял он. – Даже если хурма еще немного горчит, лучше стрясти ее с дерева». Он опасался, что Германия победит слишком быстро, и тогда осторожная Япония может опоздать к разделу «пирога»: ненасытный союзник, не считаясь с интересами Страны Восходящего Солнца, сам захватит Сибирь и Дальний Восток, ранее обещанные азиатской империи в качестве платыза открытие «второгофронта». Однако война на советско-германском фронте приняла затяжной характер, и Япония так и не решилась предпринять против СССР прямых военных действий, хотя в нарушение пакта о нейтралитете постоянно задерживала и даже топила советские пароходы.

В связи с этим в период с 1941 по 1945 г. Советское правительство 80 раз выступало с заявлениями и предупреждениями по поводу японских провокаций. По опыту зная коварство соседа, на дальневосточных рубежах страны приходилось держать несколько армий в полной боевой готовности, в то время, когда на западе нужна была каждая свежая дивизия. В ноябре 1943 г. в Тегеране на конференции глав государств антигитлеровской коалиции в ряду других решался вопрос о ликвидации очага войны на Дальнем Востоке. Советская делегация дала союзникам согласие вступить в войну против Японии сразу после разгрома гитлеровской Германии.

На Ялтинской конференции в феврале 1945 г. это согласие было закреплено секретным соглашением, согласно которому СССР возвращал себе Южный Сахалин и прилегающие к нему острова, восстанавливал права на аренду Порт-Артура и эксплуатацию Китайско-Восточной и Южно-Маньчжурской железной дороги, получал Курильские острова. Таким образом, Портсмутский мирный договор 1905 г. полностью терял свою силу. 5 апреля 1945 г. правительство СССР денонсировало советско-японский пакт о нейтралитете от 13 апреля 1941 г. После капитуляции Германии, 26 июля на Потсдамской конференции от имени США, Англии и Китая было опубликовано обращение, в котором Япония также призывалась к безоговорочной капитуляции. Требование было отклонено.

При этом премьер-министр Судзуки заявил: «Мы будем неотступно продолжать движение вперед для успешного завершения войны» 80 . 8 августа 1945 г., выполняя союзнические обязательства, Советский Союз заявил о своем присоединении к Потсдамской декларации и сообщил японскому правительству о том, что с 9 августа будет считать себя в состоянии войны с Японией. Началась Маньчжурская наступательная операция. В общей сложности Советский Союз выставил на поле боя полтора миллиона войск, которым противостояла полуторамиллионная Квантунская армия. Кстати, командовал ей генерал Отодзо Ямада, имевший опыт войны 1904–1905 гг. в качестве командира эскадрона.

Вопреки прогнозам западных стратегов о том, что на разгром Квантунской армии СССР потребуется не менее шести месяцев, а то и год, советские войска покончили с ней за две недели. 2 сентября 1945 г. на американском линкоре «Миссури» состоялось подписание акта о безоговорочной капитуляции Японии. Вторая мировая война закончилась. В своей речи, в тотже вечер произнесенной по радио, И.В.Сталин напомнил об истории непростых взаимоотношений нашей страны с Японией с начала ХХ века, подчеркнув, что у советских людей имеется к ней «свой особый счет». «…Поражение русских войск в 1904 году в период русско-японской войны оставило в сознании народа тяжелые воспоминания, – заявил Верховный Главнокомандующий. – Оно легло на нашу страну черным пятном.

Наш народ верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня. Ивот, этот день наступил». Эта оценка, данная лидером Советского государства в условиях его высшего военно-политического триумфа и в значительной мере окрашенная в государственно-националистические тона, в тот момент была полностью созвучна настроениям страны, в которой «пролетарский интернационализм» был провозглашен официальной идеологией.

Эта идеология формально сохранялась, но практика Второй мировой войны со всей очевидностью показала, что «пролетариат» враждебных стран (фашистской Германии и всех ее сателлитов, в том числе и Японии) отнюдь не готов прийти на помощь своему «классовому союзнику». И в официальной пропаганде, и в массовых настроениях идеи защиты и торжества национально-государственных интересов СССР как преемника тысячелетнего Российского государства были доминирующими. И это обстоятельство следует учитывать как важнейшую часть общей ситуации восприятия противника в последней в XX веке русско-японской войне.

В целом эта ситуация отличается несколькими важными особенностями, характеризующими как состояние субъекта и объекта восприятия, так и его обстоятельства. Прежде всего, весь контингент, участвовавший в боевых действиях на Дальнем Востоке, четко делился на две основные категории: участников боев против фашистской Германии, и «дальневосточных сидельцев» – большой группировки, все четыре года Великой Отечественной простоявшей на границе на случай японского нападения. Последние в большинстве своем не имели боевого опыта, но являлись свидетелями многочисленных японских провокаций, были лучше информированы о потенциальном противнике и его реальной силе, опыте и коварстве.

Лучше разбирались они и в природно-климатических условиях, особенностях местности и т.п. Ветераны боевых действий на западе, напротив, имели большую практику сражений, но не разбирались в местных особенностях. У них был самый высокий боевой дух, но он нередко переходил в «шапкозакидательские» настроения. Ведь советский солдат вышел победителем из тяжелейшей многолетней войны на европейском театре военных действий. После такого могучего противника, как фашистская Германия, японцы, которых, кстати, не так давно «побили» на Хасане и Халхин-Голе, в массовых армейских представлениях и не рассматривались как враг достаточно серьезный. Вероятно, последнее обстоятельство не раз негативно сказалось в ходе дальневосточной кампании. В частности, недостаточно учитывались особенности пустынной местности, а в результате на ряде участков плохое водоснабжение армии повлияло на эффективность передвижения и боеспособность отдельных частей. В целом же в соотношении сил (хотя количественно оно было примерно равным) превосходство советской стороны оказалось безусловным.

Особенно это проявилось в техническом обеспечении, боевом опыте и моральном духе войск. Армия на Дальний Восток пришла опытной, отмобилизованной, с настроением победителя и желанием как можно быстрее вернуться к мирной жизни. Однако бои ей предстояло вести в глубине чужой территории, преодолевать десятилетиями создававшиеся укрепрайоны, продвигаться в незнакомой местности с неблагоприятными климатическими условиями. Да и противник был значительно опытнее, чем в конце 1930-х годов: уже много лет японская армия вела успешные боевые действия на море, на суше и в воздухе против американских, британских и других вооруженных сил. Так что «двухнедельная» военная кампания отнюдь не оказалась для нашей армии легкой прогулкой, как сегодня нередко пытаются представить в западной историографии.

Об ожесточенности этой войны и ее опасности для советских солдат свидетельствует и такой факт, как широкое распространение именно на этом этапе боевых действий феномена «камикадзе». Не случайно именно он лучше всего запечатлелся в памяти участников тех событий и чаще всего отмечается советскими мемуаристами. В нашей и японской трактовке это явление имеет различное толкование. Мы понимали под «камикадзе» любых японских «смертников», независимо от рода войск, к которым они принадлежали, а японцы – только вполне определенную их часть. И «камикадзе» в официальном, более узком понимании (как летчики, таранящие боевые корабли противника, следуя лозунгу «Один самолет за военный корабль!»), и в более широком (как все солдаты-смертники) – сугубо японское явление, уходящее корнями глубоко в , в национальные и религиозные особенности страны. Согласно легенде, в конце XIII века внук Чингисхана Хубилай пытался завоевать Японию, но его корабли уничтожил тайфун – «священный ветер» («божественный ветер»), «камикадзе». Через семь лет попытку повторили – и снова тайфун разметал монгольские корабли. Так и возник этот термин, а от него в XX веке – движение добровольцев-смертников. В действительности оно подразделялось на ряд категорий. К собственно «камикадзе» относились элитные летчики-самоубийцы, призванные топить боевые корабли противника. Первый вылет «камикадзе» был произведен 21 октября 1944 г. на Филиппинах. О распространении явления свидетельствует то, что за период войны на Тихом океане их усилиями было осуществлено 474 прямых попадания в корабли ВМС США или близких взрывов у их бортов. Однако эффективными оказались не более 20% вылетов «камикадзе».

По американским данным, они потопили 45 боевых кораблей, а повредили около 26085 . В конце войны получило широкое распространение и движение «тейсинтай» («ударные отряды»), к которым относились человеко-торпеды «кайтэн», управлявшиеся вручную, начиненные взрывчаткой катера «сине», парашютисты-смертники, человеко-мины для подрыва танков, пулеметчики, приковывавшие себя цепью в дотах и дзотах, и т.п. 86 Причем наши войска сталкивались преимущественно с «сухопутными» категориями японских смертников. Однако впервые советские солдаты столкнулись с этим феноменом еще 3 июля 1939 г. в боях за сопку Баин-Цаган на Халхин-Голе. Японцы бросались на краснозвездные танки с минами, связками гранат, поджигали их бутылками с горючей жидкостью. Тогда от огня вражеской артиллерии и солдат-смертников в тяжелейшем бою советская танковая бригада потеряла почти половину боевых машин и около половины личного состава убитыми и ранеными.

Новая, еще более тяжелая встреча с «ударными отрядами» предстояла нашим войскам в августе 1945 г. в Маньчжурии во время боев с Квантунской армией. Вот как вспоминает об этом участник боев на Хингане А.М.Кривель: «В бой были брошены спецподразделения – японские «камикадзе». Они занимали по обе стороны Хинганского шоссе ряды круглых окопов-лунок. Их новенькие желтые мундиры резко выделялись на общем зеленом фоне. Бутылка с сакэ [рисовой водкой – Е.С.] и мина на бамбуковом шесте тоже были обязательными атрибутами «камикадзе». Мы кое-что слышали о них, этих фанатиках, одурманенных идеей «Великой Японии»… Но живых «камикадзе» не видели. А вот и они. Молодые люди, чуть старше нас. Полурасстегнутый воротничок, из-под которого выглядывает чистое белье. Матовое, восковое лицо, ярко-белые зубы, жесткий ежик черных волос и очки.

И выглядят-то они совсем не воинственно. Не зная, что это «камикадзе», ни за что не поверишь. Но мина, большая, магнитная мина, которую даже мертвые продолжают крепко держать в руках, рассеивает все сомнения» . Следует отметить, что подвиги «камикадзе» прославлялись всеми средствами японской пропаганды, и число таких добровольцев-смертников стремительно росло. В Квантунской армии из «камикадзе» была сформирована специальная бригада, кроме того их отряды были в каждом полку и батальоне. В задачу смертников входило взорваться вместе с танком, самоходным орудием, убить генерала или высшего офицера. При отступлении японские войска часто оставляли их в тылу противника, чтобы сеять там панику. Как же описывают действия «камикадзе» в Маньчжурии сами японцы? «Один танк вспыхнул, – вспоминает бывший японский офицер Хаттори. – Другие, развернувшись в боевой порядок, упрямо двигались вперед. Это и были те самые «Т-34», которые овеяли себя славой в боях против германской армии.

Они, используя складки местности, заняли оборону. Было видно, как из укрытия по соседству с русскими выскочили несколько японских солдат и побежали по направлению к танкам. Их тут же сразили пулеметные очереди. Но вместо убитых появились новые «камикадзе». С криками «банзай!» они шли навстречу своей гибели. На спине и груди у них была привязана взрывчатка, с помощью которой надо было уничтожить цель. Вскоре их трупами была устлана высота. В лощине горели три подожженных ими русских танка…» . Нельзя сказать, чтобы действия «камикадзе» принесли серьезные результаты. Они так и не сумели сдержать наступающую лавину советских войск. А метод борьбы со «священным ветром» нашелся быстро и оказался простым и эффективными: на броню танков садились десантники и расстреливали в упор из автоматов поднимающихся с миной смертников. Интересно, как оценивали феномен «камикадзе» ретроспективно, уже после войны, в своих мемуарах советские военные: «Тысячи японцев становились смертниками. Смертники – чисто японское изобретение, порожденное слабостью техники Японии.

Там, где металл и машина слабее иностранных, – Япония вталкивала в этот металл человека, солдата, будь то морская торпеда, предназначенная для взрыва у борта вражеского судна, или магнитная мина, с которой солдат бросается на танк, или танкетка, нагруженная взрывчатым веществом, или солдат, прикованный к пулемету, или солдат, оставшийся в расположении противника, чтобы, убив одного врага, покончить с собой. Смертник в силу своего назначения может произвести лишь какой-то один акт, к которому готовится всю свою жизнь. Его подвиг становится самоцелью, а не средством достижения цели…» . Сравнивая действия «камикадзе» с подвигами советских солдат, сознательно жертвующих собой в тяжелую минуту боя ради спасения товарищей, мемуаристы подчеркивают, что для советского воина важно было «не только убить врага, но и уничтожить их как можно больше», и, будь у него хоть какой-нибудь шанс сохранить жизнь «во имя будущих боев», он, безусловно, постарался бы выжить.

И вот вывод, который делается из этого сравнения: «Японский смертник – самоубийца. Жертвующий собой советский солдат – герой. Если же учесть, что японский смертник до осуществления своего назначения получает повышенное содержание, то окажется, что его смерть – оплата расхода, произведенного на него при жизни. Так тускнеет ореол, который пыталась создать вокруг этого явления японская пропаганда. Смертник – это пуля, она может сработать только один раз. Смертничество – свидетельство авантюрности, дефективности японской военной мысли» . Но такая оценка мемуаристами феномена «камикадзе» несколько упрощена: это явление связано со спецификой национальных традиций, культуры, менталитета, религиозных установок японцев, не вполне понятной представителям российской культуры, тем более в советский, атеистический период. Смесь буддизма и синтоизма, культ воина в самурайской традиции, почитание императора, представления об избранности Страны Восходящего Солнца, – все это создавало предпосылки для особого родафанатизма, возводимого в ранг государственной политики и военной практики.

Становились смертниками только добровольцы, которых собирали в отдельные отряды и специально готовили. Перед боем они обычно писали завещания, вкладывая в конверт ноготь и прядь волос, – на тот случай, если не останется праха солдата, чтобы похоронить его с воинскими почестями. Что же двигало этими людьми? В одном из завещаний смертников сказано: «Дух высокой жертвенности побеждает смерть. Возвысившись над жизнью и смертью, должно выполнять воинский долг. Должно отдать все силы души и тела ради торжества вечной справедливости».

Другой «камикадзе» обращается к своим родителям со словами: «Высокочтимые отец и мать! Да вселит в вас радость известие о том, что ваш сын пал на поле боя во славу императора. Пусть моя двадцатилетняя жизнь оборвалась, я все равно пребуду в извечной справедливости…» . Так что этот феномен нельзя объяснить меркантильными соображениями, хотя и известно, что «камикадзе» получал повышенное армейское довольствие, а после его гибели фирма, где он раньше работал, обязана была выплатить семье тридцатитрехмесячное жалованье. «Материальное поощрение» было просто инструментом государственной «социальной» политики, проявлением «заботы» о национальных героях, стимулированием распространения данного явления, однако рождено оно было особенностями японской цивилизации и было возможно только на этой национально-культурной почве.

Идея жертвенности, вплоть до предпочтения добровольной смерти, самоубийства принятию поражения своей страны и, тем более, позору плена, приобрела массовое распространение в конце войны ввиду краха японской империи и ее вооруженных сил. Узнав о безнадежном положении Квантунской армии, военный министр Японии Анами заявил: «Если мы не сумеем остановить противника, 100 миллионов японцев предпочтут смерть позорной капитуляции». 10 августа он издал приказ: «…Довести до конца священную войну в защиту земли богов… Сражаться непоколебимо, даже если придется грызть глину, есть траву и спать на голой земле. В смерти заключена жизнь – этому учит нас дух великого Нанко [герой японской мифологии – Е.С.], который семь раз погибал, но каждый раз возрождался, чтобыслужить родине…» .

Однако конец был уже предопределен. И вот 2 сентября 1945 г. на американском линкоре «Миссури» состоялось подписание акта о безоговорочной капитуляции Японии. Сотни людей на дворцовой площади в Токио рыдали и бились головой о камни. Прокатилась волна самоубийств. Среди тех, кто «исполнил завет Анами», было более тысячи , не считая сотен военных моряков и гражданских лиц. Покончил с собой и сам военный министр, и несколько других крупных правительственных чиновников.

Даже после объявления капитуляции еще долго сохранялись отдельные очаги сопротивления японских фанатиков. Известны случаи, когда японские солдаты на заброшенных островах продолжали сохранять верность присяге своему императору в течение многих послевоенных лет (и даже десятилетий), порой просто не зная об окончании войны, а иногда отказываясь признать и принять поражение. Здесь, наверное, стоит сопоставить понимание героизма в европейском, в том числе и в советском сознании, с японским явлением смертников, включая «камикадзе». И в том, и в другом случаях ядром героизма является жертвенность, сознательный выбор человеком готовности отдать свою жизнь во имя своей страны. Однако в японской культуре это понятие расширено.

Оно включает даже бессмысленную, с точки зрения рационалистического европейского ума, смерть путем самоубийства, которая с позиции японцев являлась демонстрацией верности долгу, своему императору и презрения к смерти. Таким образом, если для европейцев жизнь является самоценностью, которой жертвуют ради других, более значимых социальных ценностей, то для японских воинских традиций самоценностью оказывалась «правильная», почетная смерть. С этих позиций и следует оценивать феномен «камикадзе». Если европейский солдат идет на смерть, повинуясь приказу или совершая сознательный выбор в момент действия, мотивационное поле его выбора оказывается очень широким. Это может быть и эмоциональный порыв, и трезвый расчет при оценке ситуации, учитывающий целесообразность собственной гибели для достижения какой-либо значимой цели (спасение товарищей ценой собственной жизни, уничтожение максимально возможного числа врагов, оборона важных объектов и т.п.).

Японец-смертник совершает выбор заранее, задолго до момента реализации принятого решения. Он причисляет себя к определенной категории добровольно обреченных на смерть, с этого момента лишая себя выбора и фактически превращаясь в живой автомат, ищущий повода умереть. При этом реальная целесообразность и цена собственной гибели становятся для него незначимыми: сам факт смерти в бою оказывается почетным, соответствующим выполнению высшего долга. Причем, героем в равной степени является и тот, кто подорвал танк, бросившись под него с миной, и тот, кто до этого танка не добежал. Не случайно советских солдат поражало бессмысленное упрямство лезших напролом под автоматные и пулеметные очереди «камикадзе». Они действовали шаблонно, как бездушные автоматы, в то время как обычные войска могли бы предпринять гораздо более эффективные действия при существенно меньших потерях. Добровольная обреченность, казалось, лишала смертников способности соображать.

В целом при столкновении с японскими вооруженными силами советские военнослужащие воспринимали того же противника, который в конце 1930-х годов дважды потерпел от них поражение. Новыми были лишь масштабы боевых действий, количество вовлеченных в них войск, глубина проникновения на территорию противника, ожесточенность его сопротивления в ситуации политической и стратегической обреченности. Так, в то время нередко отмечались особенности поведения японцев, о которых, в частности, говорится в секретном меморандуме союзных войск: «Неоднократно наблюдалось, что в непредвиденной или новой обстановке многие японцы проявляют такую неуверенность, какая представляется почти ненормальной большинству европейцев. Их поведение в этих условиях может варьироваться от крайней апатии и физической прострации до безудержного неистовства, направленного против самих себя или любого объекта их окружения» .

Военно-политический крах и капитуляция как раз и представляли собой такую ситуацию, к которой японцы, десятилетиями воспитывавшиеся милитаристской пропагандой, в массе своей оказались не готовы. Ситуация поражения оказалась особенно драматичной для японского массового сознания еще и потому, что для этой национальной культуры было издревле характерно самовосприятие как исключительной, а своих государства и народа – как «избранных».

В условиях первой половины XX века, когда постоянно возрастали имперские амбиции, а в мире получили распространение расовые теории, эти культурно-идеологические установки попали на благоприятную почву. Не случайно союзником милитаристской Японии стала фашистская Германия: важными оказались не только близость геополитических и стратегических интересов, но и идеи исключительности и национального превосходства. Лидерам Японии льстило, что гитлеровцы называли японцев «арийцами Дальнего Востока», то есть высшей расой Азии. Именно эти расистские и гегемонистские установки руководителей Японии явились основой пренебрежения международными правовыми нормами, перешедшего в преступления против человечества. Вступление советских войск на оккупированные японцами обширные территории Дальнего Востока, включая Маньчжурию, Северный Китай и Корею, позволило раскрыть множество таких преступлений, от подготовки бактериологической войны до фактически поголовного уничтожения военнопленных. В мае 1946 г. в Токио состоялся Международный трибунал по рассмотрению дел японских военных преступников. Подсудимые обвинялись в нарушении международного права, договоров и обязательств, законов и обычаев войны.

Так, на захваченной китайской территории в 20 км от Харбина в течение десяти лет действовал секретный исследовательский центр Квантунской армии, разрабатывавший бактериологическое оружие массового уничтожения, которое собирались использовать в войне против СССР. Эксперименты проводились наживых людях, включая женщин и детей. В ходе процесса выяснились чудовищные подробности расправ, которые устраивались в японской армии над пленными: «людей обезглавливали, четвертовали, обливали бензином и сжигали живыми; военнопленным вспарывали животы, вырывали печень и съедали ее, что являлось якобы проявлением особого самурайского духа» .

Секретная директива японского командования от 1 августа 1944 г. требовала тотального уничтожения всех пленных, попавших в японские застенки. «Неважно, как будет происходить ликвидация: индивидуально или группами, – говорилось в ней, – неважно, какие методы будут использоваться: взрывчатка, отравляющие газы, яды, усыпляющие препараты, обезглавливание или что-либо еще – в любом случае цель состоит в том, чтобы ни одному не удалось спастись. Уничтожены должны быть все, и не должно остаться никаких следов» . Все это, включая факты зверств японской военщины на оккупированных территориях, становилось известным советским войскам уже в ходе наступления, влияя на общее восприятие и оценку японцев как противника. В целом, заключительная кампания Второй мировой войны, проведенная Советской Армией на Дальнем Востоке, не только приблизила завершение войны, ускорив окончательный разгром последнего сателлита фашистской Германии, не только обеспечила принципиально иной расклад стратегических сил в послевоенном мире, но и способствовала окончательному изживанию комплекса побежденной страны, который все еще сохранялся в исторической памяти советских людей, будучи унаследованным от царской России и в какой-то мере подкрепленным в период японской оккупации Дальнего Востока в годы Гражданской войны и интервенции.

По этому комплексу был нанесен удар еще в конце 1930-х годов, но сам факт сохранения за Японией отторгнутых еще в начале века российских земель, а также постоянно нависавшая угроза удара в спину в тяжелейшие моменты Великой Отечественной войны, сохраняли в массовом сознании образ этой страны как главного после Германии потенциального, коварного и сильного врага. И этот образ был вполне адекватен реальному положению вещей: японские стратеги активно готовились к войне и не решились напасть лишь потому, что из-за соотношения сил риск был слишком велик. И вышеприведенная оценка Сталина о значении разгрома милитаристской Японии была абсолютно точной политически и созвучной настроениям советского общества. * * * Восприятие других народов и стран всегда находит отражение в массовой культуре.

Одним из ее проявлений является песенное творчество и бытование песни в народной среде. В этой связи стоит, пожалуй, отметить три песни, весьма популярных или, по крайней мере, широко известных вплоть до настоящего времени. Все они возникли по следам исторических событий, драматичных для народного сознания, и вполне выразили его состояние. Именно поэтому они и сохранились в исторической и культурной памяти народа. Первая песня – «Варяг», посвященная подвигу русских моряков в русско-японской войне. В ней отражены не только драматические моменты боя, но и отношение к врагу, причем, с явным намеком на его расовую принадлежность: «Из пристани верной мыв битву идем, Навстречу грозящей нам смерти, За родину в море открытом умрем, Где ждут желтолицые черти!»

Примечательно, что при исполнении «Варяга» уже в советское время именно это четверостишие из песни «выпало»: интернационализм – одна из ключевых составляющих официальной коммунистической – не позволял использовать подобные «расистские» характеристики даже по отношению к противнику, а вездесущая цензура «вымарывала» неугодные строчки даже из народных песен. Косвенно в этот ряд произведений, фиксирующих русско-японские конфликтные отношения, можно включить и революционно-романтическую песню о Гражданской войне «По долинам и по взгорьям», имевшую в основе народное происхождение и родившуюся на Дальнем Востоке. В одном из ее фольклорных вариантов говорится не только об освобождении Приморья, но и непосредственно об изгнании интервентов.

Для слушателя было совершенно ясно, что речь идет в первую очередь о японцах, а ее пророческие заключительные строчки «И на Тихом океане свой закончили поход» стали особенно популярны в 1945 году. Здесь уже иная доминирующая тональность: вся эта песня – своеобразное эпическое повествование о мощном людском потоке, вытесняющем врага с родной земли.

И наконец, третья знаменитая песня про трех танкистов из фильма конца 1930-х гг. «Трактористы». В ней постоянно упоминается противник, который коварно, ночью перешел «границу у реки». Противник этот, конечно же, самураи, которых разгромила доблестная Красная Армия: «Мчались танки, ветер поднимая, Наступала грозная броня. И летели наземь самураи Под напором стали и огня». Эта песня стала результатом прямого социального заказа, так же как и сам фильм, для которого она была написана. Режиссер И.А.Пырьев поручил поэту Борису Ласкину написать произведение, в котором «нашла бы отражение тема обороны наших границ, подвиг славных героев-танкистов, участников боев на Хасане» . И песня действительно оказалась актуальной: появление фильма на экранах совпало с новыми осложнениями на юго-восточных рубежах страны, с событиями наХалхин-Голе. Именно поэтому воинственные слова и маршевая музыка «Трех танкистов» пользовались такой популярностью.

Здесь уже, в отличие от предыдущих песен, утверждалась наступательная, победоносная мощь современной армии. В период Великой Отечественной войны эта песня чаще бытовала в измененном виде: бойцы на фронте переделывали ее слова в соответствии с новой обстановкой и новым противником. И только части, стоявшие на Дальнем Востоке, продолжали петь ее так, как она звучала в фильме. Зато в августе-сентябре 1945 г.58 песня обрела «вторую жизнь»: ее традиционный, антияпонский вариант снова стал актуален. Стоит отметить и тот факт, что сама дальневосточная кампания 1945 г., несмотря на всю свою историческую значимость, не вызвала к жизни столь же популярного произведения, как вышеупомянутые песни: вероятно, на трагическом и масштабном фоне Великой Отечественной русско-японское столкновение оказалось на периферии народного сознания.

Необходимо сказать и о таком факторе, влияющем на бытование произведений массовой культуры в качестве формы проявления общественного сознания, как внешняя политика и межгосударственные отношения. Например, в 1970-е годы та же песня про трех танкистов довольно часто звучала в концертах и по радио, однако цензура внесла в текст характерные поправки. Теперь в нем фигурировали не вполне конкретные враги-самураи, а абстрактная «вражья стая». Замена образа врага на более обобщенный, очевидно, имела ряд причин. Прежде всего, существовали соображения дипломатического характера: СССР был заинтересован в нормализации отношений со своим восточным соседом, чьи научно-технические и экономические достижения становились все более значимыми в мировой политике.

В условиях сохранявшейся проблемы так называемых «северных территорий» (мирный договор с Японией после окончания Второй мировой войны так и не был заключен) любой фактор, способный усугубить напряженность, был нежелателен. Тем более, нецелесообразны были пропагандистские штампы, возникшие в 1930-е годы и проникшие в произведения массовой культуры: всем было известно, что и художественное творчество, и средства массовой информации контролировались Советским государством, а потому сохранение этих старых клише в новых условиях могло восприниматься как знак недоброжелательности в межгосударственных отношениях. Да и образ Японии как врага не отвечал задачам пропаганды. Следует также заметить, что в народной памяти события 1938–1939 гг. оказались прочно «перекрыты» более масштабными событиями Великой Отечественной, где главным врагом была не Япония, а Германия. Так что само понятие «самураи» для молодых поколений уже требовало разъяснения.

Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX века: Эволюция «обрат врага» в сознании армии и общества. - М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2006. 288 с, илл.